очень нудно 
37 
– А что это? – спросила Вероника, снова ощутив холодок на своей шее и щечках.
– Это как бальзамирование, только дешевле, быстрее и долговечнее, – пояснила Дарья Ивановна. – Кроме того, можно заказать любую позу покойного, а потом за доплату ее изменять. Он бы одобрил эту идею – Эдик науку любил. Он перед смертью по заказу своей постоянной клиентки особое лекарство разрабатывал. От страха. Назвал его «Антизаяц». – В руках вдовы блеснула металлическая фляжка с виски. Благородный напиток с резким запахом полился тонкой струей в стопочку Вероники. Дарья Ивановна подняла взгляд на спутницу. Продолжила шепотом: – Может, его из-за этого лекарства и убили! У заказчицы столько врагов! В нашей же политике – одни шпионы! Следят друг за другом, подслушивают, подсматривают! И она, наша милая, лекарство не для себя заказывала. Ей-то ничего в этом мире не страшно! Видно, для кого-то из соратников, для тех, кто потрусливее! Первую пробную партию он сделать успел, но очень о побочных эффектах беспокоился. Говорил, что эффекты эти «психического свойства»! – И она покрутила пальцем у виска, а потом грустно улыбнулась.
Веронике на мгновение показалось, что после этого подросткового жеста лицо вдовы словно помолодело. Морщины исчезли, нос чуть тоньше стал. «Да нет, это освещение!» – мыслью вернула она себя в реальность и с испугу выпила вторую стопку виски одним глотком.
– А как это: «эффекты психического свойства»? – спросила осторожно. – Это когда люди с ума сходят?
– Нет. Это когда они вдруг ни с того ни с сего становятся честными и порядочными… Я имею в виду политиков, не людей! Нормальные люди лекарства в аптеках покупают. Я ведь Эдика никогда подробно не расспрашивала. То, что он мне сам рассказывал, то и помню. У него в аптеке кабинет был. А пробные партии он иногда по ночам где-то в Дарнице делал. Там у него друг на фармакологическом заводе. Если хочешь, можем в его кабинет зайти, пока я аптеку не продала!
Веронике не хотелось в кабинет покойника, но еще меньше ей хотелось сидеть за этим столиком и видеть за спиной Дарьи Ивановны часть металлического ящика, в котором лежал замороженный Эдик, убитый, кстати сказать, в двух шагах от ее, Вероники, дома. Той самой ночью, когда Семен пришел домой под утро с большим бурым пятном на рукаве своей рубашки и в странном состоянии.
Веронику вдруг пробил озноб. Мысли сами навязывали ей мужа в качестве хладнокровного убийцы Эдика. Но муж никогда не болел, он не мог убить аптекаря из-за какого-то лекарства…
Веронике стало холодно, и она взглядом попросила Дарью Ивановну наполнить ей стопочку.
Дарья Ивановна улыбнулась.
– Я так рада, что мы встретились, – сказала, откручивая толстыми пальцами крышку на фляжке.
Стальная дверь бесшумно открылась, и в зал вошел охранник с подносом, на котором стояли две черные чашки и темно-красный фаянсовый чайник. Веронике эти чашки с чайником сразу что-то напомнили, но что именно – она не могла понять. Только когда охранник ушел, сообразила она, что и чашки, и чайник хорошо гармонировали с шахматной выкладкой кафеля на стенах.
– Мы быстренько выпьем чаю и пойдем! По дороге веночек на место повесим, – сказала Веронике Дарья Ивановна. – Или нет, сначала еще по стопочке!
27
Город Борисполь. Улица 9 Мая
С возвращением мурика жизнь в доме Димы и Вали наладилась, успокоилась. Валя решила устроиться на работу и без всяких проблем нашла себе место кассира в небольшом зале игровых автоматов рядом с автовокзалом. Работала она с восьми утра и до пяти, и теперь Диме, когда возвращался он домой с ночной смены, приходилось самому подогревать завтрак. Первым делом он поднимал крышку над сковородкой, стоявшей на плите. Частично из любопытства, частично для того, чтобы простимулировать чувство голода, чтобы внутреннюю слюну пустить. Его радовал любой завтрак: и сваренные вчера пельмени, которые при разогреве на сковородке приобретали вкусную хрустящую корочку, и гречневая каша с котлетой, и даже уже готовая, но остывшая яичница со шкварочками.
Вот и в этот раз, вернувшись с ночного дежурства уставшим и голодным, он перед тем, как зажечь огонь под сковородкой, заглянул под крышку. Этим утром ему предстояло завтракать вермишелью и куриной ножкой.
Газовые синеватые огоньки дружно окружили круглую конфорку плиты и принялись лизать днище тяжелой чугунной сковородки. На соседнюю горящую конфорку Дима поставил чайник.
37 
