Последние отзывы

  86  

Как вошел – поежился. Холодно было в гараже с внутренней стороны ворот. А вот в правом дальнем углу, где накаленные спиральки асбестовую трубу обвивали, воздух порадовал теплотой и привычным ароматом бензина и машинного масла.

Дима включил свет, и кот сразу мордочку поднял, глянул, прищурившись, на хозяина.

– Лежи, лежи! – проговорил, опускаясь на корточки, Дима. Погладил мурика по перебинтованному телу. К своей радости заметил, что крови нигде больше видно не было. Валя вчера его раны наново какими-то мазями, взятыми у знакомой бабки, обрабатывала. И сказала, что все затягивается с удивительной скоростью. Затягиваться-то раны затягивались, а вот на лапы он еще не вставал.

– Ну что, немножко допингу? – спросил Дима, улыбаясь. – Ты ведь мне жизнь спас, мурло! А я это не сразу понял…

Дима смотрел в открытые глазки кота и чувствовал, что существует между ними, между Димой и муриком-мурлом, какая-то скрытая родственная связь. Будь он человек, можно было бы сказать – родство души. А что сказать в этой ситуации, Дима не знал. Он и не говорил, только чувствовал.

Снова погладил его нежненько, чтобы на раны случайно не надавить. Потом достал ампулку. Щелбаном отбил ей тонкий верхний кончик и вытряс содержимое на грязную тарелку, с которой мурик-мурло уже неоднократно слизывал свою любимую жидкость.

Вот и сейчас, только подсунул ему тарелку Дима, кот сразу же вытянул шею и вытер языком с тарелки не только эти капли, но и прилипшие к фаянсу остатки какой-то прежней пищи.

Проведав кота, Дима ощутил, как исчезло его необъяснимое внутреннее беспокойство. Или, может, он просто настоящую усталость почувствовал. Потому, выключив свет, вышел из гаража.

Вернулся домой, разделся так же, в темноте, как и одевался. И снова под теплое одеяло забрался. Заснул почти сразу.

А проснулся от громкого стука в окно. Открыв глаза, понял, что утро уже позднее, что Валя давно на работу ушла.

А в окне ему махал рукой тот самый милиционер, недавний покупатель ампул.

Дима, одеваясь, припоминал: сколько у него в гараже еще припрятано этих ампул. Решил он, что милиционер за новой партией пришел.

Однако когда впустил милиционера в дом, обратил внимание на особую напуганную бледность его лица.

Да и милиционер, входя, не поздоровался, а сказал: «Надо срочно поговорить!»

Усадил его Дима за кухонный стол.

– Тут такое дело, – нервно заговорил незваный гость. – Мне этот, который из милиции, нужен. Тот, что ампулы продает…

– Кто? – не понял Дима.

– Ну, тот, который через тебя мне ампулы продавал.

До Димы наконец дошло, кого хочет милиционер увидеть.

– Зачем он вам? – спросил хозяин.

Гость вздохнул. Пожевал губы в раздумьях.

– Тут такое дело, – заговорил он наконец. – Родственник мой, которому я лекарство покупал, умер, в общем.

– От рака, – сочувственно закивал Дима.

Милиционер отрицательно мотнул головой.

– Нет. Бросился на трех вооруженных бандитов с голыми руками. Они жену одного бизнесмена в джип заталкивали. Она кричала: «Спасите!» Ну, все прохожие как нормальные люди мимо проходят, а он на помощь побежал. Убили его заточкой!

– Так, значит, не нужны ему больше лекарства, – разочарованно вздохнул Дима.

– Нет, не нужны, – прошептал милиционер, однако тут же подправил свой голос и дальше заговорил громче: – Но тот, из милиции, мне очень нужен!

– Ну, я не могу так вот человека сдать, – занервничал Дима. – Мне ему позвонить надо, объяснить: кто и зачем его хочет видеть…

– Тогда не обижайся, – милиционер снова перешел на полушепот. – Придется мне сдать тебя, а того мента из твоей памяти эти ребята быстро вытрясут…

– Какие ребята?! В чем дело? – перепугался Дима.

– Серьезные ребята, даже не из органов, – сказал гость. – Они у моего покойного братца обыск после его смерти устроили. Ампулы нашли и забрали, а потом и ко мне домой пришли узнавать, где я их покупал. Сказали, что к раку эта штука никакого отношения не имеет. Что ампулы из секретной лаборатории украдены, и ученого, который там этим, ну этими ампулами занимался, убили его. Сказали, что эта жидкость делает людей сумасшедшими, обостряет чувство справедливости, и они ничего не боятся… Мой братец ведь трусом был! Даже к воде не подходил, потому что плавать не умел. Он бы в здоровом состоянии никогда ни к кому на помощь не побежал! Так что правда это.

  86