Последние отзывы

  61  

– Мисс Дарл, я сейчас закрою глаза и не буду открывать их до тех пор, пока Косточка и дедушка Бо не придут за мной. – Он помолчал. Его губы дрожали. – Я не боюсь, потому что вы здесь и вместе со мной ждете их прихода, мисс Дарл.

Я только кивнула – говорить я не могла. Сильный запах антисептика в комнате, гудение кондиционера, Жужжание камер – все это давило на меня, как каменная плита. Я видела Клару и Джаспера, пузырьки воздуха на воде пруда с фонтаном, кровь на земле перед Каменным коттеджем. Видела Эли, цеплявшегося за убитого отца, и его пустые глаза, когда он смотрел вслед начальнику полиции Лоудену, который волок меня прочь. А теперь я вынуждена была смотреть, как Джек Марвин сидит в кресле, словно распятый, а палач делает ему внутривенную инъекцию, от которой он заснет, чтобы больше никогда уже не проснуться. И все потому, что я снова не сделала или не сказала того, что было нужно… Я беззвучно заплакала. Вцепившись в пластмассовое сердечко, я прижимала его к щеке, чтобы Джек Марвин видел его.

Он улыбнулся и закрыл глаза.

Чтобы больше никогда не открыть их.

* * *

Во дворе тюрьмы царил хаос. Десятки протестующих выстроились у входа, размахивая плакатами и нараспев скандируя лозунги перед телевизионными камерами. Около половины призывали к убийству Пучеглазого Марвина. Почти столько же протестовали против его казни. Камеры послушно записывали все происходящее на пленку для разных телевизионных каналов и местных телестанций. Цепочка полицейских с трудом удерживала манифестантов, не давая им выйти за ограждение. Горячее, почти тропическое солнце позолотило плакаты. Я почему-то заметила только те, что были пропитаны ненавистью: «Смерть убийце полицейских!» «Добро пожаловать в ад, Пучеглазый!» «Одним куском дерьма на земле стало меньше». Полицейские потели, им явно было не по себе.

– Дарл, я не могу позволить тебе так поступить!

Уильям Лейланд придержал меня за локоть, когда я направилась к толпе и камерам. Руководитель службы охраны «Группы Феникс» говорил весьма сурово, что ему нелегко давалось – все впечатление портил мягкий карибский акцент.

– Идем, Дарл. Это безответственно. Машины ждут нас, остальные уже там. Нет смысла разговаривать с ними сейчас.

– Есть смысл!

Я сбросила его руку и двинулась вперед. Операторы направили камеры на меня, и почти в ту же секунду толпа осознала, что я адвокат Джека Марвина. Сторонники отмены смертной казни зааплодировали. Остальные придвинулись ближе, их глаза сверкали.

– Я надеюсь, ты видела, как сдох твой убийца-недоумок, сука! – завопила какая-то женщина.

Один из моих сторонников набросился на нее с кулаками, и полицейским пришлось их разнимать. Уильям выступил вперед и заслонил меня, пытаясь оградить от слишком близкого контакта.

– Из-за тебя сейчас начнется потасовка, – прошипел он. – Прошу тебя, остановись!

– Не могу.

Я подошла к ограждению, все еще сжимая в руке пластмассовое сердечко, подарок Марвина. Другой рукой я достала из кармана сложенный листок бумаги.

– Я хочу кое-что прочитать вам всем. Это фрагмент отчета социального работника о Томе и Джеке Марвинах. Отчет был написан в 1979 году, года Джеку было около двенадцати, а Тому пятнадцать. – Я откашлялась и начала медленно, внятно читать: – «Джек явно напуган, он весь в синяках. Часто прибегает к соседям в истерике и умоляет спрятать его от «монстров». Дядя мальчиков алкоголик, он единственный взрослый в доме. Соседи сообщили о том, что он избивает мальчиков и что Том бьет Джека. В прошлом году Том сломал Джеку челюсть и руку. Том мучил и убивал животных на глазах Джека. Врач, осматривавши Джека, обнаружил следы сексуального насилия». – я остановилась и оглядела толпу. – Джек Марвин вырос в комнате ужасов. Никто не заботился о нем, никто не пытался помешать этому. Всем наплевать и сейчас. Мы все – монстры в мире Джека Maрвина!

Я заметила на некоторых лицах печаль и отвращение, но большинство людей были настроены воинственно. Низкорослый толстый мужчина пробился сквозь толпу и оказался совсем близко от меня.

– Леди, из-за таких нытиков-либералов, как вы такие мерзавцы, как Пучеглазый, гуляют на свободе Мне плевать, каким было детство у этого ублюдка! Мне плевать, что он так боялся своего брата, что не мог от него сбежать. И пусть у него мозгов не больше чем у бревна, мне все равно плевать. Он убил полицейских и заслуживает смерти! – Мужчина вырвал бумаги и сердечко из моей руки и высоко поднял их. – Что это такое? Либеральные уловки! – завопил он.

  61