Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
136 
Она провела с Сильви весь оставшийся день. Играла с Пэн-гором, осматривала комнату Сильви, проводила ее на завтрак, присутствовала при том, как Сильви открывала привезенные ею подарки. Она наслаждалась обществом своей подросшей, изменившейся дочери.
А потом она осталась наедине с Мигелем и говорила с ним. Она не знала, нравится ли она ему и насколько и подвигнет ли это его на то, чтобы предать суду Джила. Потому что теперь она жаждет мщения? Она раскроет Мигелю де Лос Сантосу всю правду. И если и Аарон замешан во всем этом, то пусть пеняет на себя.
Она повернулась и пошла назад к стоянке. Вдали она увидела Мигеля и Сильви. Они сидели на улице перед столовой, разговаривая и забрасывая снежками стоявший неподалеку платан. Анни показалось, что Сильви смеется. Она улыбнулась. Она сделает так, чтобы Сильви продолжала смеяться. Чего бы ей это ни стоило.
Мигель и Анни возвращались домой в зимних сумерках.
– Очень милая и смешливая девчушка, Анни, – нарушил тишину Мигель.
– Да, – согласилась с ним Анни. Сильви пользовалась множеством гримасок для выражения своих чувств и эмоций. Когда за ленчем Мигелю принесли фаршированного окуня с головой, она сморщила нос, изображая рыбу.
– И школа, похоже, что надо.
– Да, согласна. Плохо только, что я не могу за нее платить. – Она глубоко вздохнула. – Мигель, у меня есть для тебя новые сведения. Не знаю, помогут ли они в деле с Джилом Гриффином, но… – Она еще раз глубоко вздохнула. – Мы думаем, что Морти Кушман, владелец фирмы, сам посоветовал Аарону купить для него акции. Но у нас нет доказательств. Затем акции резко упали в цене. Что-то произошло, но мы не знаем, что именно, Мигель. Нам также известно, что у Морти Кушмана неприятности с Федеральной налоговой службой. Мы думаем, что между Джилом, Морти и Аароном имел место тайный сговор.
– Отлично. Мне это может пригодиться. Я встречусь с господином Кушманом. Но что собираешься делать ты?
– В каком смысле?
– Я имею в виду школу Сильви. Ведь это недешево.
– Не знаю. – Глаза Анни наполнились слезами. – Я не знаю, – повторила она и помимо своей воли начала плакать.
Мигель остановил машину на обочине. Было уже темно. Он вынул сложенный белый платок и протянул его Анни. Она вытерла слезы, но они все лились. Тогда он наклонился к ней, неуклюже обхватив рукой спинку ее сиденья. Почувствовав его прикосновение, Анни положила голову на плечо Мигеля и зарыдала.
И они сидели так долго-долго.
19
МОРТИ ТЕРПИТ ПОРАЖЕНИЕ
Морти откинулся на плющевом сиденье лимузина и зажег сигару. «Господи, что сегодня за день!» – произнес он и глубоко затянулся. Сигары были его слабостью. Он курил гаванские сигары того же сорта, как и Кастро, а их, говорят, свертывали на внутренней стороне своих юных и девственных бедер девочки-подростки, что придавало им особый аромат.
«И что это была за ночь!» Он наклонился и достал из небольшого холодильника банку с сельтерской, почувствовав боль в спине, явившуюся результатом бессонной ночи. Он подумал, что это возраст дает о себе знать, и тут его сознание нарисовало целую толпу жаждущих получить с него деньги, которая появлялась всякий раз, как он закрывал глаза.
День благодарения с Тони и Анжелой в «Арубе» обошелся ему дороговато. Они оба терпеть не могли Шелби. Его взгляд упал на заголовок в газете «Нью-Йорк Пост», принадлежащей шоферу, который гласил: «Леона Хелмси отказывается платить штраф за отказ платить налоги». Тут же помещался снимок Леоны, в слезах покидающей здание суда в сопровождении целой вереницы адвокатов.
Морти хмыкнул и подумал, что, похоже, он единственный во всем городе, кто жалеет эту бедняжку. Почему бы им не оставить ее в покое? Уклонение от уплаты налогов? Но ведь она уже заплатила больше трех миллионов! Какого рожна им еще нужно? Когда же это кончится?
Он отбросил в сторону газету, сделал глоток сельтерской и, продолжая курить, стал изучать сквозь дымчатые стекла автомобиля толпу на улице.
– Довольно – это когда действительно довольно! – произнес он громко.
– Что вы сказали, мистер Кушман? – спросил шофер.
– Забудь об этом, – грубо оборвал его Морти.
Он откинулся назад и закрыл глаза, стараясь успокоиться. Ему не хотелось портить вечеринку с коктейлем и какое-то там представление, которое устраивала Шелби. После вечеринки должна была состояться презентация «живой скульптуры», и Шелби удалось исхитриться и пригласить на нее художественный совет Музея современного искусства. Если худсовет музея «клюнет» на это произведение, то Шелби произведет настоящий фурор в мире искусства. Так, по крайней мере, говорит она. Морти же вынужден был признаться, что вся эта возня утомляла его. Они с Шелби подарили музею картину, на которой будет стоять и его, Морти, имя: «Передано в дар музею из коллекции Мортона Б. Кушмана». Но это почему-то не волновало Морти, как он того ожидал. Дела галереи шли не очень-то хорошо: она не окупала себя. Шелби никак не удавалось привлечь к ней внимание высшего света.
136 
