1

— Элизабет, ты даже не слушаешь меня! — недовольно воскликнула Джессика Уэйкфилд, болтая стройными загорелыми ногами на мелководье домашнего бассейна. Была вторая половина дня пятницы, и двойняшки нежились на солнце вместе с лучшей подругой Элизабет — Инид Роллинз, которая недавно к ним присоединилась. Элизабет очень ценила свою подругу и была рада ее приходу. Но она знала, что сестра с ней не согласна.

На первый взгляд было трудно даже представить себе, что между Элизабет и Джессикой Уэйкфилд могут возникнуть какие-либо разногласия. Внешне они были абсолютно одинаковыми — начиная с шелковистых, выгоревших на солнце белокурых волос и зеленовато-голубых глаз и кончая крошечными ямочками, появлявшимися на щеках, когда они улыбались. Обе девушки были ростом сто шестьдесят восемь сантиметров и сорок четвертого размера. Изящные, стройные белокурые — такими знали двойняшек Уэйкфилд во всей округе.

Однако никто из знавших близнецов не мог спутать их друг с другом. И не только потому, что у Элизабет были наручные часы, а Джессика никогда не пользовалась часами, действуя, как шутили их родители, в соответствии с собственным мерилом времени. Отец двойняшек, Нед Уэйкфилд, часто шутил, что даже за долгие годы юридической работы он не встречал более сложного случая идентичных противоположностей.

Сестры придерживались совершенно разного стиля. Элизабет нравилась строгая одежда — скромные, но изящные юбки и джемпера, брюки, трикотаж, спортивные рубашки. Словом, одежда, которая, по ее твердому убеждению, останется стильной на протяжении многих лет. Джессика, наоборот, одевалась по самому последнему крику моды, причем эти вещи надоедали ей прежде, чем успевали выйти из моды. Элизабет с ранних лет знала, чем будет заниматься, когда вырастет. Она хотела стать писательницей и много работала над статьями к рубрике «Глаза и уши» для газеты «Оракул», издаваемой школой Ласковой Долины, где учились сестры. Интересы Джессики, похоже, менялись еженедельно. Сначала это была сцена, затем балет, потом, в результате непродолжительного пребывания в юридической конторе отца, Джессика воспылала желанием пойти по его стопам. Ее девизом было: чем бы ни заниматься, главное, чтобы было интересно. Она была столь же экспансивной и неусидчивой, сколь спокойной и уравновешенной была ее сестра. И поэтому казалось, что Джессика вот-вот взорвется, если ей не удастся немедленно обратить на себя внимание сестры.

— Лиз, — повторила она, захватив в пригоршню воды из бассейна и обдав ею ноги Элизабет. Та сидела рядом с сестрой, но, судя по мечтательному выражению на лице, она с таким же успехом могла находиться за сотни километров отсюда. — Эй, есть ли кто-нибудь дома? — засмеялась Джессика, наклонившись в ее сторону и делая вид, что стучит ей по лбу.

Элизабет широко улыбнулась, при этом около ее бирюзовых глаз появились лучики морщинок.

— Прости, Джес, я просто задумалась об Эми Саттон, вот и все. Не могу поверить, что она возвращается в Ласковую Долину!

Зеленые глаза Инид казались задумчивыми, в то время как ее тонкая рука скользила по поверхности воды.

— Когда они приезжают, Лиз? Ты не в курсе?

Элизабет покачала головой.

— Эми звонила вчера вечером, но она тоже толком не знает, когда это будет. Похоже, это может произойти в любой момент. — Она от возбуждения обхватила колени руками. — Не могу поверить! Инид, я не могу дождаться, когда вы познакомитесь друг с другом!

Инид улыбнулась, глядя на воду.

— Надеюсь, мы понравимся друг другу, — задумчиво произнесла она. — Я имею в виду…

— Инид Роллинз! — воскликнула Элизабет с притворным ужасом, вскакивая на ноги и бросаясь к подруге, чтобы обнять ее. — Конечно, вы понравитесь друг другу! Эми Саттон просто удивительный человек. Она такая жизнерадостная, такая деятельная, такая веселая…

— Ты говоришь о ней так, словно она какая-то выдающаяся, — вклинилась Джессика, которая, не в пример сестре, была совершенно равнодушна к предстоящему возвращению Эми Саттон.

Джессика знала Эми гораздо меньше, чем Элизабет, которая была с ней «не разлей вода» многие годы, вплоть до пятого класса, когда Эми вместе с семьей покинула Ласковую Долину. Джессика помнила, как была расстроена сестра. Ей было интересно, насколько изменилась Эми за последние пять лет. Кроме того, ей было любопытно узнать, как скажется предстоящий приезд Эми на, казалось бы, нерушимой дружбе Элизабет и Инид. Поглядывая краем глаза на Инид, Джессика видела, что та не в восторге от предстоящей встречи с Эми Саттон, о которой так много говорилось, и Джессика не осуждала ее за это. «Если уж ты упакована так, как Инид Роллинз, — подумала она, — зачем стремиться к знакомству с кем-то деятельным и веселым?»

  1