19 
Парадоксальность ситуации заключалась в том, что оба эти человеческие существа чувствовали высокий эротический накал окружавшей их атмосферы. Это объединяло их. А что разъединяет, знала только одна сторона — мужчина...
Девушка, видя его сильное, напряженное от желания тело, загорелась и сама, но всячески старалась затормозить свой порыв. Бодрым тоном Гизела попыталась заявить Вилли, что, скорее всего, она не тот объект, на котором ему стоит концентрировать свое внимание. Она даже деликатно постаралась намекнуть, что мужчина, вынужденно воздерживавшийся в течение долгого срока, может отреагировать на первую попавшуюся женщину...
— Ваша жена... умерла три года назад? — деликатно уточнила Гизела.
— Да, с тех пор прошло почти три года.
— А сколько же лет Петеру?
— Практически столько же. Бригит погибла спустя неполных два месяца после его рождения...
Он резко остановился в своей экскурсии в недавнее трагическое прошлое. Но девушке не было дано понять, почему так потемнели его глаза от с трудом сдерживаемой ярости. Разве могла она предположить, какую ужасную роль сыграл ее отец в судьбе этого человека, который, она уже осознала это, теперь не был ей посторонним.
Следующее ее движение было неожиданным и для Вилли, и для нее самой. Гизела резким толчком усадила своего гостя на стул, а сама присела рядом на столе. Она положила руку ему на плечо, и было в этом искреннем жесте столько эротики, что у Вилли похолодело сердце. Он с трудом смог оторвать взгляд от ее прикрытых тонкой тканью бедер и ягодиц, оказавшихся почти на уровне его рук. Казалось, оставалось только протянуть ладони, и можно будет ощутить все это великолепие. Он опять усилием воли преодолел себя. Взять ее сейчас было бы верхом цинизма и лицемерия!
— Значит, вы один воспитываете Петера почти с первых дней его жизни?
— Да, это так. Не скрою, у меня были сомнения и опасения. Появилось даже намерение отдать его в семью моего бездетного, во всяком случае пока, брата, чтобы малыш рос, зная, что у него, как и у других, есть мама и папа. Но, каюсь, я не смог сделать этого, не смог преодолеть своей любви к Петеру.
Наверное, подумала Гизела, у него довольно непростые отношения с братом. Ведь тот как бы служит ему постоянным укором. У старшего все в порядке, все стабильно, все живы... Неожиданно Гизела, очнувшись от наваждения, воскликнула:
— Нет, все это ни к чему! Нам не стоит затрагивать такие темы. Через некоторое — и весьма короткое — время мы расстанемся и больше никогда не увидимся. — Глянув на ее пылающее лицо, Вилли не сразу понял, о чем это она. Но когда девушка продолжила, то понял ход ее мыслей. А Гизела в искреннем порыве схватила его руку и притянула ее к своей груди. — Чувствуешь, как бьется мое сердце? Это из-за тебя! Как ты мог допустить мысль о том, чтобы отдать мальчика в семью брата? Это было бы настоящим предательством! Ты отличный отец. Отец с большой буквы! Гони такие мысли. Со временем ты встретишь достойную женщину, и Петер обретет вторую мать!
Я знаю эту женщину, хотелось крикнуть Вилли. А мой брат-близнец первым согласился бы с твоими словами. Но говорить продолжала она.
— Твоей жене не могло быть нехорошо с тобой! Даже я в считанные минуты нашего общения пережила рядом с тобой что-то невероятное... — От волнения девушка не заметила, как перешла на интимное «ты».
Вилли, скосив глаза, увидел, как ее нежные пальцы скользят по его ладони. Ее искреннее волнение передалось ему, усилив и без того острое ощущение близости этого столь желанного тела.
— Как у тебя складывались отношения с родителями? — неожиданно спросил он, чтобы изменить направление разговора.
После секундной паузы Гизела ответила:
— Отец и мать были такими разными. Он считал, что может справиться с любой жизненной ситуацией. Но это было заблуждением. Отцу всегда не хватало денег, он стал ввязываться в рискованные комбинации. Отсюда и начались проблемы нашей семьи. Он оказался слабым человеком. В отличие от тебя! — В голосе девушки слышалось искреннее восхищение.
Встряхнув головой, Вилли быстро встал со стула и выпрямился. Дальнейшее развитие разговора в этом направлении пугало его. И он сменил тему.
— Ты удивительная девушка, умная, красивая... Но не для меня!
Конечно, Гизела и представить себе не могла, какой глубокий смысл кроется за этой фразой. И, естественно, решила, что ее первоначальные опасения были справедливыми — зачем этому великолепному мужчине она, рядовая, стандартная куколка, смазливая, но вовсе не неповторимая. А ему нужна только такая! В этом сомнений у Гизелы не было.
19 
