очень нудно 
36 
— Доброе утро, Валюта, — улыбаясь, сказала она. ОТ нее пахло табаком, вероятно, это ее и задержало. Непроизвольно девушка сморщила нос, что не осталось без внимания. — Каюсь, каюсь, грешна, курила. Никогда не начинай привыкать к этому. Всегда кажется, что можешь остановиться, но на самом деле с первых же сигарет попадаешь в рабство.
— Доброе утро, Вероника Сергеевна. За меня можете не беспокоиться, я никогда не закурю. Мне это не нужно.
— Не люблю говорить банальностей, но есть одно прекрасное высказывание по этому поводу.
— Я даже знаю какое.
— Замечательно, мы с тобой понимаем друг друга с полуслова. Я рада, что настояла на твоей кандидатуре. Хотя чувствую, что работать нам не придется долго.
— Почему? — спросила Валя, насторожившись.
— Банальная причина — возраст. Мне ведь уже шестьдесят исполнится скоро.
Валя поняла, что затронута наболевшая тема. Конечно, как она не подумала раньше! Маковецкая уже на пенсии, а на вид ей никогда не дашь ее лет. Что ее настолько омолаживает? Любимая работа или просто эти короткие рыжие волосы? Кажется, она говорила о женском счастье, но неужели она считает себя познавшей его, ведь, насколько Валя знала, потеряв любимого сына, Вероника Сергеевна сама чуть не отправилась за ним на тот свет. Тогда что же придает ей сил?
— Извините меня ради бога. Я со своим «почему» совсем некстати. Только, знаете, я не хочу об этом задумываться. Мне даже трудно представить, что ваше место займет другой врач, и мне, чего доброго, нужно будет работать с ним.
— А как же, девочка? Именно так и случится. Честно говоря, даже я знаю, кого возьмут мне на смену.
— Да ну?
— Ее зовут Алиса Зингер. Примерно два года осталось мне заседать в этом кресле. Девочка окончит институт, и ей я с удовольствием уступлю место. Она будет хорошим специалистом. Запоминающееся имя, так что вспомнишь потом наш разговор. А ты еще не передумала продолжать учебу?
— Не передумала, только тут еще одна перспектива вырисовывается — в виде замужества.
Маковецкая откинулась на стуле, наклонив голову чуть набок, пристально посмотрела на свою медсестру. Раскрасневшиеся щеки сказали повидавшей жизнь женщине о многом. Кажется, все амбиции юности могут окончиться пеленками, распашонками, кухней, ожиданием мужа с работы. Многие находят в этом себя и ни о чем более не мечтают.
— Это никогда ничему не мешает, — вслух сказала она, — если муж и жена понимают потребности друг друга и относятся бережно к своим чувствам. Так было у меня с мужем, жаль, что недолго. Вообще, судьба все время проверяла меня на прочность, кажется, недавно ей это надоело, а впрочем, поживем увидим. Я хочу как-нибудь пригласить тебя к себе в гости и поболтать о том о сем. Слишком редко попадаются в моей жизни люди, которые так располагают меня к откровенности. Ты из этого короткого списка.
— Спасибо. Я буду очень рада побывать у вас. Мне кажется, тогда я смогу еще лучше понять, откуда в вас столько света.
— Это не свет, милая, скорее, искры от затухающего костра. Справедливости ради надо сказать, что процесс этот идет противоприродно медленно. Заболтались мы с тобой. Давай приглашай первого по записи.
День прошел спокойно, никаких эксцессов, истерик, а ведь бывало всякое. К пяти часам Валя вдруг поняла, что Вадим не позвонил ей ни разу за весь прием. Это было на него не похоже. Может, теперь ему все стало неинтересно? Происходившее в субботу — просто заполнение пустого пространства. Поход к родителям — продолжение спектакля, для очистки совести. Да и она тоже хороша. Позволила ему все в первый же приход в гости. Мама сказала бы, что она вела себя, как разгульная девка, и привела бы массу примеров. Вадим говорил, что ничего не планировал, но слова — это одно, а как было на самом деле, неизвестно. Валя опять попала во власть состояния, когда не хотелось ни с кем говорить, а только проигрывать в памяти минувшие события. Она им придает значение, а Белов? Она вообще до сих пор не знала его привычек, только что хорошо воспитан, сыплет то колкости, то комплименты. Валя удивленно подняла брови: она безоглядно любила человека, о котором ровным счетом ничего не знала. Хотя нет. Два неудавшихся брака, стремление к учебе, прекрасные родители, удивительно спокойная атмосфера их дома. Достаточно ли этого для того, чтобы желать связать свою жизнь с ним?
Маковецкая сделала последнюю запись в журнале приема, нарочито громко захлопнула его. Смирнова все так же задумчиво смотрела в окно. Веронике Сергеевне стало жаль девочку. Незаметно для себя она привязалась к ней. Она попыталась пропустить через свою призму восприятия жизни, что может чувствовать эта неиспорченная, в чем-то несовременная девушка. Конечно, ей тяжело, одиноко, не с кем поделиться своими проблемами. Мама далеко, да и что может посоветовать она взрослой дочери, которая явно влюблена? Гораздо легче разговаривать на такие темы с менее близкими людьми.
36 
