104 
— Трейси, я должна извиниться перед тобой. Я думала, что ты не очень хорошо ко мне относишься, но теперь вижу, что ошибалась.
«Ты не ошибалась, — подумала Трейси. — Это сейчас ты ошибаешься».
— Что? — не выдержала Бет. — Что она с ним сделала?
Трейси оттолкнула подругу локтем и прикрыла микрофон ладонью.
— Я хочу тебя поблагодарить, — продолжала Элисон. — Джонни рассказал мне, какие вы близкие друзья и… Спасибо тебе за лучшую ночь в моей жизни.
— Не за что, — ответила Трейси.
— Ой, Джонни просыпается, я должна идти, — заторопилась Элисон. — Еще раз большое спасибо.
Она положила трубку. Трейси послушала короткие гудки и тоже положила трубку. Она медленно повернулась к подругам.
— Элисон провела ночь с Джонни.
Бет застонала.
— Я этого не переживу. Это нечестно.
— Она и сейчас с ним в постели, — добавила Трейси, с удивлением чувствуя, что ее глаза наполняются слезами. Ей стало невыносимо одиноко.
— Я не могу понять, что происходит. Неужели он так хорош в постели?
— Он самый лучший, — сказала ей Бет, медленно встала и повернулась, чтобы уйти. — Может быть, мне лучше вернуться к Маркусу? — добавила она, выходя из кабинки.
Сара посмотрела на Трейси.
— Что ты собираешься делать?
Трейси взяла пирожное и откусила от него большой кусок.
— Подожду до воскресенья, — проговорила она с полным ртом, — и убью его.
Глава 33
Джон лежал, прижимаясь к нежному телу Элисон. Ее кожа казалась ему восьмым чудом света. На секунду он вспомнил свой проект. Если бы была возможность превратить ощущения в виртуальную реальность, он купил бы у Билла Гейтса «Майкрософт» уже через пару месяцев.
Джон мечтательно улыбнулся. Прошлая ночь, как и две другие с Элисон, была невероятной. Если сравнить это завоевание с победой на поле боя, то Элисон — его Ватерлоо, а он Железный герцог.
Невероятно, что такие чудеса могли происходить в реальной жизни. В Библии мужчины познавали своих женщин. И когда он обнимал Элисон и входил в ее шелковистое тело, он познавал ее, но при этом она оставалась для него загадкой. Может быть, когда-нибудь он ее разгадает. Джон знал об Элисон только одно: она неповторима и любить ее — наслаждение. Но она была для него незнакомкой. А он для нее хуже, чем незнакомец. Он самозванец.
Джон сел в постели и потянулся. Элисон перевернулась на спину, открывая не только прекрасное лицо с нежными голубоватыми тенями вокруг глаз, но и совершенную округлую грудь. Это было так потрясающе, что Джон снова ощутил эрекцию, как будто после трех раз ему все еще было мало.
На самом деле, в постели Элисон привыкла брать, а не давать. Бет была гораздо лучшей любовницей. Но чтобы возбудиться, Джону достаточно было только посмотреть на Элисон. Он приготовился к следующему подвигу любви, но тут зазвонил телефон.
На этот раз они были в его квартире. Джон нарушил правило, и наказание не заставило себя ждать. Он не хотел брать трубку, но тогда Элисон могла решить, что слишком важна для него, и он мог ее потерять. Джон надеялся, что это не Бет. Поэтому он ответил.
— Привет, Джон. Узнаешь меня? — спросил мужской голос.
Джон чуть не уронил телефон.
— Папа?
Джон уже года два не имел никаких известий от отца, если не считать открытки из Пуэрто-Рико и письма из Сан-Франциско, в котором Чак просил вложить сто тысяч долларов в предприятие, которое собирался открыть с двумя такими же, как он, записными неудачниками. Джон послал отцу чек на тысячу и пожелал удачи. С тех пор от Чака ничего не было.
— Папа… — повторил он.
Элисон повернулась и подняла голову, чтобы посмотреть на него. Но в этот момент Джону не хотелось, чтобы кто-нибудь видел его лицо. Он опустил ноги на пол и сел к ней спиной.
— Сегодня мой день, Джон. День отца. Я же твой отец.
В его голосе слышались жалобные нотки. Может быть, он уже выпил? Часов у Джона не было, но он знал, что еще рано. Слишком рано для того, чтобы выпивать. Неизвестно, правда, в каком временном поясе-и даже в каком полушарии — находился сейчас Чак. Может быть, в Сингапуре время коктейлей.
— Ты найдешь время, чтобы встретиться со мной? — продолжал отец. — Я проехал длинный путь, чтобы увидеть тебя, сын.
Джон поежился. Если Чак говорил ему «сын», значит, действительно случилось что-то серьезное. Отец не любил признавать, что он старше тридцати пяти, поэтому для него было ужасно иметь такого взрослого сына, как Джон. Несмотря на то что Чак старел, он по-прежнему выбирал молодых женщин, хотя его критерии опускались все ниже. Джон вздохнул, надеясь, что отец не услышит этого.
104 
