Последние отзывы

  127  

— Она показала нам распечатки его электронных писем к банкирам.

— Ах, он, мерзавец!

— Мне очень жаль, Макс, он тебе действительно здорово нагадил.

— Ты хоть представляешь, через что он меня заставил пройти? Я бы мог все потерять!

— Это еще не все. Мне он тоже свинью подложил. Помнишь мой карточный долг? Так вот, из меня его с такой настойчивостью вытрясают тоже по наущению Реда. Не удивлюсь, если окажется, что он в этом казино крупный акционер. В каждой бочке затычка.

— Мерзавец! — никак не мог успокоиться Макс. — Совсем не меняется, да?

— Ну… раз колотить нас тростью уже не в его силах, он изобретает другие способы учить нас уму-разуму. Милый добрый папа. У него для ближнего всегда готова куча дерьма.

Лифт спускался на первый этаж. Джет взглянул на Эми. Она стояла с высоко поднятой головой, и ее красивое лицо хранило бесстрастное выражение.

— С тобой все в порядке? — вполголоса спросил он. Интересно, о чем она думает?

— Да, спасибо, — ответила она, стараясь на него не смотреть. Внутри у нее все дрожало, она чувствовала головокружение и тошноту.

— По-моему, нам надо поговорить, — неуверенно сказал он.

— Не сейчас, — возразила Эми, показав глазами на Лулу. Та крепко держалась за Джета ручонками.

— Я и не говорю, что сейчас, — сказал он, думая о том, какая нежная у нее кожа, и как она вкусно пахла, и как вообще все было замечательно.

— Давай позже, — кивнула она, понимая, что игнорировать то, что между ними произошло, невозможно. По крайней мере, для нее напряжение делалось невыносимым.

— Конечно, — согласился он и подумал, какая она беззащитная и красивая.

Внизу в гараже их ждала машина Макса. Они сели, и шофер помчал их к дому Эми.

Войдя в дом, Эми мгновенно ощутила неловкость. Как это неловко, что Джет на ее территории. Они были так близки и в то же время оставались практически чужими людьми.

— Проходите, — пригласила она. — Чем тебя угостить? — Хорошо хоть, она утром успела убраться. В отличие от матери, у которой горничные трудились круглосуточно, Эми платила за уборку раз в неделю — и это тоже было причиной постоянного неудовольствия Нэнси.

— Я ничего не хочу, спасибо, — отказался он, спустил с рук Лулу и поставил ее на пол.

— Хочу смотреть кино! — заявила девочка, моментально уловив, что внимание взрослых сосредоточено не на ней.

— Боюсь, у меня ничего детского нет, — развела руками Эми.

— Моя девочка хочет что-то конкретное? — наклонился к племяннице Джет.

— Хочу «Суперсемейку»! — капризно надула губки Лулу. — И чтобы ты тоже смотрел!

— Может, сводим ее куда-нибудь пообедать? — предложила Эми. — У меня в доме шаром покати. Тут на углу кофейня.

— Лулу, есть хочешь? — спросил Джет.

— Хочу смотреть «Суперсемейку»! — повторила девочка.

— Хорошо. Давай так договоримся. Мы все втроем идем на улицу, находим видеосалон и покупаем диск с твоей «Суперсемейкой», а потом идем есть гамбургеры. Любишь такие толстые гамбургеры с луком, приправами и соусом?

— Мама говорит, гамбургеры есть вредно, — поджала губы Лулу.

— Устроим пир, — сказал Джет. — Гамбургеры, жареная картошка… А потом дома будем смотреть кино. Как тебе такой план?

— Только чур ты меня понесешь! — мгновенно сориентировалась Лулу.

— Ну, всюду-то я тебя нести не смогу, — рассмеялся Джет. — Ты тяжелая. Как большущий мешок с картошкой.

— С картошкой? — удивилась Лулу, расплываясь до ушей. — Большущий мешок с картошкой!

— Вот именно, малышка.

— Я не малышка!

— Хорошо. Большая девочка. — Джет покорно взял ее на руки, после чего повернулся к Эми: — Знаешь, мы с Джанной вообще-то не жених и невеста.

— Ты мне ничего не должен объяснять, — сказала Эми, отмечая, насколько он терпелив и нежен с племянницей.

— Просто подумал, тебе надо это знать. Только и всего.

— Что ж, теперь знаю. — «Это ничего не меняет. Я помолвлена с Максом, и точка».

— Ну что ж, Лулу, — сказал Джет. — Отправляемся в поход. Идем кутить.

Лулу зашлась от смеха.

— Кутить! Кутить! Кутить!

Соня не могла дождаться, когда вернется к себе. Она не любила работать в уик-энд, хотя платили за это всегда хорошо. Она много и долго трудилась, чтобы заработать на собственное жилье, и теперь, когда удавалось, наслаждалась одиночеством.

Один из ее принципов заключался в том, чтобы никогда не приводить клиентов к себе домой. К ним, на нейтральную территорию, на худой конец — в отель, только не к себе. Исключений она не делала ни для кого.

  127