очень нудно 
188 
– Не уверена, что ты жалеешь.
– Нет, правда, bellissima, я никогда не ухаживаю за женами других мужчин.
Как будто он мог ее провести.
– А ты когда-нибудь был женат? – спросила она.
– Нет, моя принцесса, мне еще только предстоит встретить женщину моей мечты. А кроме того, ведь у нас только одна жизнь, так зачем же каждый день есть одно и то же блюдо?
Она сморщила носик:
– Ты начинаешь говорить, как женоненавистник.
– А что это такое? – спросил он с невинным видом.
– Ну, ты понимаешь, что я имею в виду, когда женщину сравнивают с едой. Вряд ли это так уж приятно.
А он смотрел на нее, не отрывая глаз:
– Ты самая прекрасная женщина на свете. Мне так нравится, когда ты говоришь. Вот то, как ты открываешь рот, как
при этом вздрагивают губы. И вообще, ты вся… так… такая соблазнительная.
– Лоренцо, ты больше ни о чем не можешь говорить? Это был ее первый полет в Европу, и она не могла не
волноваться.
Лоренцо же это казалось забавным.
– Я уже счет потерял, сколько раз пересекал Атлантику, – похвастался он.
– Счастливец, – ответила она, пристегивая ремень и вся напрягшись перед взлетом. Она всегда нервничала, когда летала.
Лоренцо был сама беспечность. Он взял ее руку и повернул к себе ладонью.
– А… ты тоже будешь очень счастлива, – сказал он, изучая линии, – я это вижу по твоей руке.
– А что именно, Лоренцо?
– Я тебе не рассказывал, что моя бабушка была цыганка? Я могу читать по руке и предсказывать будущее.
– И что ты можешь сказать о моем будущем?
– Ты будешь очень знаменита и очень богата. А… но вот тут ломаная линия, это значит, что ты разведешься.
– Лоренцо, – сказала она сердито и отдернула руку.
– Нет, нет, принцессочка, я пошутил. Он опять взял ее ладонь.
– Может быть, у тебя будет много детей – два, три, да – четверо. – Он нахмурился. – И еще кое-что вижу, – сказал он, низко наклонившись над ее ладонью.
– Что? – спросила она встревожась.
– А то, что они не чисто американские дети, а наполовину Итальянцы.
Она рассмеялась:
– Ты скверный человек, тебе это известно?
– О, да, мне много раз говорили об этом. Но там, где нужно, я совсем неплох.
– Где же это?
– В спальне.
У него были такие опасные глаза, тонкий нос, скулы, словно вылепленные скульптором. Ей нравилось смотреть на него, и не только ей. Две стюардессы оказывали ему живейшее внимание. После взлета они выпили шампанского и ели восхитительно вкусную еду, потом Лоренцо смотрел кино, а она уснула. Он нежно разбудил ее, когда самолет подлетал к месту назначения:
– Ax, bellissima, ты так устала, но через двадцать минут мы будем в моей родной стране.
Она с трудом отогнала сон и пошла в ванную, освежить макияж и причесаться. Что же такое с ней происходит? Она летит на самолете с очень привлекательным итальянцем, а ее муж предпочел остаться в Америке. Она знала, что предстоит борьба. Неизбежная борьба с соблазном.
«Ну, что ж, увидим, как ты выстоишь, Робертс.
Но ведь я могу делать все, что хочу».
Их встречали. Маленькая девочка в белом платьице бросилась к ней с букетом красных роз. Она с благодарностью приняла их, ничем не выдав, что несколько шипов вонзились в ладонь. Съемочная бригада с телевидения запечатлевала каждое мгновение встречи.
Лоренцо сразу же представил ее нескольким людям. Они пожимали ей руку и целовали в обе щеки. Она была просто подавлена всеобщим вниманием.
Лоренцо быстро вывел ее из здания аэропорта и усадил в лимузин, который помчался с такой скоростью по улицам Рима, словно принимал участие в гонках. Поэтому она почти не успела разглядеть что-либо из достопримечательностей. Лимузин доставил ее на виллу «Марчелла», где гостевая комната была больше, чем вся ее квартира в Нью-Йорке, в которой она жила до замужества.
– Сегодня вечером вы отдыхаете, – сказал Лоренцо, – завтра будет большой прием в вашу честь.
Он положил обе руки ей на плечи и запечатлел по нежному поцелую на каждой щеке.
– Сейчас у меня дела. Если что-нибудь понадобится, звоните. До завтра.
Несколько следующих дней были просто волшебными. Рим был самым прекрасным городом из всех, что она до сих пор видела. Лоренцо устроил ей экскурсию по городу, и она видела все – от фантастических развалин Колизея до Аппиевой дороги и все прекрасные здания и памятники, располагавшиеся между ними. Но особенно ей понравились вымощенные булыжником узкие улочки и яркие кафе на тротуарах.
188 
