7. Культурный феномен

Коммунизм можно рассматривать, как организацию социума, присущую определенным культурам, а другим культурам ненужную. Натурфилософия Спенсера, труды биолога Лоренса говорят о том, что слабым свойственно искать общего равнодействующего закона. Существует печально известный социал-дарвинизм, который никто не отменял, но напротив, наука его постоянно подтверждает, то там, то сям. Некоторым расам — коммунизм показан, они иначе не умеют, соревноваться не обучены, а уравниловки жаждут. Общества объективно делятся на инициативные и инертные, этносы располагают то к созиданию, то к подчинению. Такой подход предполагает многоукладность мировой социальной системы (если угодно, по Полибию), и агрессивным, сильным, умным будет дан один вектор развития, а слабым и сентиментальным — другой. Никто ведь не сказал, что коммунизм следует применять везде. Он может быть использован в Африке, например, для локальных сельскохозяйственных целей, но не годится для крупного финансового планирования. Этот подход к проблеме — своего рода научный коммунизм наоборот. Тоже по науке — но нравственное начало лимитировано биологическими свойствами. Ну, не может негр играть в шахматы, а русский охотно становиться под плеть — он так только и будет работать. Вероятно, в рамках этого подхода можно рассматривать ту теорию, согласно которой российская общинная культура предрасположена к колхозам. В рамках этого же подхода существует распространенная среди демократической интеллигенции легенда о европейском будущем России. Дескать, подработаем свою культуру, сдадим экзамены на европейцев, войдем в сонм просвещенных народов, и нам выделят премиальный капитализм. А если будем азиатскими троечниками — ничего кроме коммунизма нам и не светит.

8. Обман

Наконец, слово «коммунизм» употребляют без внятного смысла, как ругательное, как символ фанатизма и обмана: вот, посулили людям счастье — а что вышло? Отсюда известные строки советского диссидента Галича «бойся того, кто скажет: я знаю как надо». Вообще говоря, и Христос, и Будда говорили, что они знают — как надо; получается, что веры им больше нет. У поэта (как свойственно диссидентам) вышла какая-то свободолюбивая неразбериха, но в целом ясно: заманят и обманут, а мы хотим простой реальности без фантазий. Именно этот подход к проблеме и стал самым распространенным. Советские экономисты-социологи переходного периода так и рассуждали: что вы вилами на воде пятилетки рисуете? Мы реальность в простых цифрах покажем — и нечего с пятилетками лезть. Руководствуясь этой установкой, выбирали капитализм как безальтернативную модель развития: трудно, зато без обмана. Однако обманулись.

9. Абстракция

Можно ли, на основании разных ипостасей, вызвать единый образ понятия? Является ли феномен коммунизма столь же неслиянно-нераздельным, как догмат Троицы? Практиками (Сталиным, Мао) коммунизм рассматривается как государственная структура, критиками «закрытого общества» отмечается государственный диктат, а для теоретиков — отмирание государства есть условие коммунизма. Современный капитализм только и занят тем, что размывает границы государств для удобства бизнеса — но коммунизмом от того не становится. Борцы с глобализацией противопоставляют ей национальные интересы. Капиталисты тем самым делаются адептами интернационализма, а коммунисты должны бороться за национальное самосознание. Тьма противоречий.

Что есть коммунизм — вера, наука, сопротивление, мораль, идеология? Можно согласиться с тем, что на определенном этапе идеология выступает как субститут религии, но наука никак не может быть субститутом морали.

Если суммировать противоречия механически, сложить в одно невнятное тело, то возникнет абстрактный образ коммунизма — который очень опасен на практике. В сущности, рядовой член КПСС именно такой образ абстрактного коммунизма и воплощал, его именем действовал. Поскольку в абстракцию по определению заложено множество противоречий, легко отыщется возможность для борьбы с уклонистами, ревизионистами и врагами народа. Колебался вместе с линией партии — дивная формулировка.

Человеческие характеры, явленные абстрактными коммунистами, отвратительны. Абстрактные убеждения конвертировались в конкретную власть. Именно такие персонажи и переняли впоследствии либерально-демократическую риторику, заменив ею коммунистическую. Это очередная абстракция, удобная сегодняшнему начальству.

  151