очень нудно 
65 
После этого внутри себя я ощутил движение жидкости. И не то, чтобы не было этого раньше, но сейчас происходило все как-то по-другому. Будто бы изменилось направление этого движения. И снова отдельной тяжестью я ощутил свою новую печень. Она словно бы специально хотела обратить на себя мое внимание.
«Наверное, – подумал я, – моим другим внутренним органам не очень уютно с новой печенью. Они должны к ней привыкнуть, может быть, даже как-то приспособиться… Но ничего, надеюсь, что сработаются…»
Открылась дверь, и в комнату вошел мой вчерашний собеседник.
– Здравствуйте, Андрей Юрьевич. Как спали?
Я кивнул в ответ.
Он прошел и сел в соседнее кресло.
– Как печень? – поинтересовался он.
– Ничего…
Он задумчиво кивнул.
– Да, – вздохнул, – вам не позавидуешь… Родственников кандидата уже поставили в известность. Дело движется к концу… Да, кстати, мой сын вас знает. Говорит, что бывал на ваших вечерах. Понравилось ему, говорит. Да ладно, вернемся к нашей истории. Собственно, вам уже все известно. Остается только сидеть и ждать решения, – он указал пальцем вверх, – касательно печени кандидата… Если вам интересно, могу вам еще одну историю рассказать, не про вас, не бойтесь… Совсем другую, но вам, как писателю, это тоже будет интересно…
В этот момент кто-то постучал в дверь. Мой собеседник выглянул на стук. Я услышал невнятный, но тревожный шепот. Дверь щелкнула, и я вновь остался один.
«Может, уже принято какое-то решение насчет моей печени?» – не без испуга подумал я.
Стерильная тишина раздражала. Мое вчерашнее самообладание покинуло меня.
«Нет, я не должен нервничать, – твердил я себе. – Ничего страшного не произойдет. Сейчас конец двадцатого века, а не кровавое средневековье…»
И тем не менее внутренняя нервная дрожь нарастала и превращалась в боль. Болело где-то в животе. Боль пускала волны, и я чувствовал их направление. Волны увеличивались в размере, и боль усиливалась. У меня внутри нарастала болевая буря. Но меня интересовало только одно – не связано ли это с моей новой печенью?
В какой-то момент болевая волна захлестнула меня с головой, и я потерял сознание.
Очнулся я в обычной больничной палате. Очнулся ненадолго.
И тут же услышал знакомый голос своего последнего собеседника.
– Извините, Андрей Юрьевич… Это вас по моей просьбе привели в сознание… Я тут одну вашу книжку купил. Детскую. Ничего, смешная. Подпишите на память…
Туман перед моими глазами немного рассеялся, и я увидел знакомое красноватое лицо.
– Подпишите! Меня зовут Тарас Белоненко…
Он вложил в мою руку фломастер и приподнял меня, повернув на бок. Перед собой я увидел мою последнюю детскую книжку.
– Вот здесь лучше, на второй странице…
Дрожащим почерком я вывел: «Тарасику от автора».
– Дату не ставьте, – попросил собеседник.
Я снова откинулся на спину и закрыл глаза.
– Спасибо, Андрей Юрьевич, – услышал я. – Ваш вопрос еще не решен. Может, все еще и обойдется. И еще, вы не подумайте, что мы действительно следили за вами в том, старом смысле. Просто вы сами рассказывали все вашей жене по телефону.
Я вдруг понял, что мой собеседник не хочет, чтобы я о нем плохо думал. Это меня тронуло, и я снял с кисти свои новые швейцарские часы и протянул ему.
– Это мне? – радостно улыбнулся он, принимая подарок.
Я кивнул и, насколько хватило сил, прошептал: «Они здесь не ходят…»
– Это ничего, – успокоил он меня. – У нас такие часовщики работают – починят!
Наутро следующего дня я умер. Вскрытие показало обширный инфаркт миокарда. Печень была в порядке, хоть немного и увеличена.
Моя жена быстро нашла общий язык с вдовой кандидата и, слава Богу, похоронить меня решили целиком.
На мои похороны собралось много мне не знакомых людей. Звучала чистая украинская речь. У могилы прошел митинг.
На мраморной плите над моей могилой выбили две фамилии – так уж условились между собою две вдовы – и с тех пор к памятнику постоянно приносят свежие цветы. У могилы собираются симпатичные молодые люди и подолгу говорят о будущем.
Я им сочувствую, но вообще-то я во всей этой истории ни при чем.
И цветы на могилу приносят не мне, а моей последней печени.
Март-апрель 1995,
Лангенброх, дом Генриха Бёлля
Странная кража
1
Осень в город пришла внезапно, 21 октября. Она могла прийти и раньше, но так уж случилось: то ли раньше у мэрии не было денег на осень, то ли были другие объективные причины. Во всяком случае, именно 21 октября утром в город заехали грузовики с закарпатскими номерами и стали рассыпать по тротуарам желтые осенние листья.
65 
