112 
– Я понимаю, что время нашей встречи подходит к концу, – Полина окинула взглядом всех сидящих в зале. – Вы спрашивали о том, готова ли я писать дальше? Хочу ли я стать такой же известной, как Дмитрий Шахов? Не мешает ли мне его слава? Перечислять вопросы не имеет смысла. Роман написан, у него два автора, он обречен на успех – это то, в чем я не сомневаюсь. Надеюсь, очень скоро и вы в этом убедитесь.
– Так это ведь самое главное, Полина! – Реплика из первых рядов воодушевила Воробьеву, помогла ей окончательно выйти из ступора, вызванного появлением Альбины.
– Есть еще одно, о чем бы я хотела сказать. – Полина загадочно улыбнулась. – У меня будет мальчик. Я назову его Дмитрием, в честь его отца. Очень скоро родится Дмитрий Дмитриевич Шахов. Я отказывалась говорить об этом раньше. Не знаю, кого я охраняла, не комментируя ни единый вопрос о моей личной жизни. Но сейчас, кажется, самое время расставить все точки над «i». Никто и никогда не узнает всей правды об отношениях между мной и Шаховым. Скажу, что этот человек подарил мне счастье. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду не наследство. Мой роман и мой сын – вот причина того, что я еще жива. Было плохо, очень плохо, но победила любовь, любовь и жизнь. Так и должно быть. Надеюсь, вы пожелаете мне удачи и здоровья.
Журналисты зашумели, захлопали. Полина нашла глазами Альбину. Та стояла бледная, как мел. Наверное, она была единственной, кто в этот момент не желал ей добра. Шахова не могла больше слушать овацию, которую устроили Полине присутствующие, поэтому первой вышла из зала.
– Благодарим всех. Спасибо. Желающие могут продолжить общение с автором во время автографсессии. Прошу всех в фойе. – Этими словами представитель издательства завершил первую часть презентации. Взглянул на Воробьеву. – Жара. Может, воды?
– С удовольствием. – Как же она хотела пить! В горле пересохло. Этот стакан прохладной минералки спас ее. – Спасибо. Теперь намного легче.
– Хотите немного передохнуть? – заботливо поинтересовался Марк Иосифович.
– Нет, я не устала. Ну, если честно, совсем чуть-чуть с непривычки.
– Многолюдные мероприятия утомляют.
– Последнее время я вела очень уединенный образ жизни. Меня словно нигде не было. Я писала…
– Полюшка, как ты? – подошла мама.
– Все в порядке.
– Простите, я, кажется, помешала.
– Нет, нет. – Полина поспешила успокоить мать.
– Тогда вперед. Тебя ждут. – Маргарита Петровна была на подъеме. Ей очень нравилось происходящее.
Арсеньев подошел к Полине, чтобы высказать ей комплименты по поводу блестящего дебюта. Увидев, что их фотографируют, заулыбался.
– Давайте, Полина Сергеевна, доставим удовольствие средствам массовой информации.
– Без проблем. – Воробьева словно забыла о Шаховой, о неприятных минутах, связанных с ее появлением. Сейчас, когда ее ждали читатели, казалось, что в будущем есть место только для хорошего, светлого.
– Вы прекрасно держитесь.
– Стараюсь.
– Я думаю, у нас с вами большое будущее. – Арсеньев многозначительно посмотрел на Полину. – Сюжеты в голове роятся?
– Точно.
– После рождения ребенка у вас будет много новых приятных, но утомительных забот.
– Ничего, справлюсь.
– Вы не знаете, о чем говорите, – усмехнулся Алексей Викторович. – Маленький ребенок, бессонные ночи – не до творчества будет.
– Посмотрим.
– Мне нравится ваш оптимизм. Я вас покидаю. Надеюсь, автографсессия пройдет успешно. Желаю удачи.
– Спасибо.
Глядя вслед Арсеньеву, Полина почувствовала облегчение. Его присутствие тоже в какой-то мере вызывало напряжение. Пристальный взгляд Алексея Викторовича, который Воробьева время от времени перехватывала, заставлял ее нервничать. Теперь, когда Шахова куда-то пропала, а директор уехал, Полина вздохнула с облегчением.
Мама о чем-то разговаривала с Марком Иосифовичем. Правда, диалогом это было трудно назвать. Маргарита Петровна в основном молчала и кивала головой в знак согласия, а Марк Иосифович все говорил, говорил. Обычно немногословный, в этот день он отличался красноречием, заполучив в лице Воробьевой благодарного слушателя.
Полина направилась к стенду, раздавая на ходу улыбки. Совершенно незнакомые люди улыбались ей в ответ, и, глядя в их открытые лица, Полина переполнялась гордостью. Ее приняли! Как она говорила Арсеньеву: «Этот роман обречен на успех!» Она не преувеличила. Пройдет совсем немного времени, и первый тираж разойдется. Ее роман тоже будут переводить на другие языки. Ей еще предстоят поездки по миру. Ее не остановит ни материнство, ни прогнозы скептиков, которые обязательно найдутся. Полина чувствовала себя как никогда энергичной. Если можно говорить о втором дыхании, то оно открылось именно за эти пару минут, что Полина шла из презентационного зала на свою первую автографсессию.
112 
