Последние отзывы

  89  

Но я ошибался, полагая, что мне его никогда не достичь.

Нат выбрал Доминик и еще одну из самых симпатичных служанок: в утро охоты они должны были стоять возле конюшни с подносами портвейна. Их одели в изящные наряды, и было ясно, что внимание большинства мужчин направлено на мою «сестру». Подозреваю, она это прекрасно понимала, но сама едва смотрела на них, подходя то к одному, то к другому, предлагая напитки, вежливо улыбаясь, и наслаждаясь всеобщим вниманием. Я ухмыльнулся, когда увидел, как она выходит из кухни — так люди улыбаются, увидев своего друга, разодевшегося в пух и прах, — но она проигнорировала меня, по–видимому, чувствуя надо мной какое–то профессиональное превосходство.

Мы с Джеком вывели лошадей из конюшни и привязали во дворе. Нат и его друзья бродили вокруг, угощаясь напитками с подноса Доминик, — они тоже полностью игнорировали нас, но восхищались ухоженными лошадьми, точно сами имели к этому какое–то отношение. Джеку было все равно, он их едва замечал, как мне кажется, но меня это раздражало, поскольку я усердно трудился и полагал, что мои труды должны оценить. Я был слишком молод.

В конце концов охота началась, собаки и лошади с шумом пронеслись сквозь ворота Клеткли–Хауса в поля, простиравшиеся окрест. Через несколько минут до нас донесся лай псов, рыскавших по холмам и гулкий звук охотничьих рожков. Доминик и ее подруга Мэри–Энн ушли работать: они готовили еду и мыли стаканы, — а мы с Джеком отправились на кухню перекусить. Когда мы вошли, девушки болтали и хихикали, но увидев нас, сразу же замолчали и понимающе переглянулись, естественно исключая нас из своего общества. Джек, как обычно, сразу направился в кладовую, а я присел за стол, надеясь услышать от Доминик какие–нибудь дружеские слова — такие, что подтвердят: я ей все еще не безразличен.

— Хотела б я сама вместе с ними поохотится, — сказала Мэри–Энн, выволакивая на середину кухни большой мешок. У ног она поставила большой котелок с водой, а сама плюхнулась на табурет, собираясь чистить картошку. — Они, все такие разодетые, скачут по полям. Гораздо лучше, чем сидеть в очистках.

— Да ты сразу же свалишься с лошади, — сказал Джек. — И свернешь свою чертову шею. Когда ты в последний раз сидела верхом?

— Я могу научиться, разве нет? Должно быть несложно, раз уж Нат Пепис с этим справляется.

— Так он этим, наверно, всю жизнь занимается, — сказал я, присоединяясь к Джеку. Доминик бросила на меня раздраженный взгляд. — Но, может, ты с этим и справишься, — пробормотал я, чтобы успокоить ее.

— Вы, конечно, слыхали о его помолвке, — сказала Мэри–Энн через пару секунд; на лице ее застыло выражение «я–кое–что–знаю–чего–не–знаете–вы». Мы с удивлением посмотрели на нее.

— Нат собирается жениться? — спросил Джек. Для него это явно было новостью.

— Уже нет, — ответила Мэри–Энн. — Ходили слухи, что он должен обручиться с какой–то шлюхой в Лондоне. Дочь друзей его отца, я слыхала. Но говорят, она узнала, что он напился, отправился в один из тех домов, куда джентльменам ходить не след, и порвала с ним из–за этого.

Джек фыркнул:

— Ей повезло. Я хочу сказать, кто ж в здравом уме захочет выйти замуж за этого уродливого…

— Ну не знаю, — ответила она. — Не так уж он и плох. К тому же, в один прекрасный день он получит третью часть этого поместья, а это очень даже недурно. Деньги прекрасно заменяют мужчинам хорошенькое личико, ты же понимаешь.

— Так вот что тебе в нем нравится, Мэри–Энн? — Джек презрительно покачал головой. — Человек — это не только те вещи, которыми он владеет, понятно.

— Чудно́, — ответила она, шмыгнув носом и не отрываясь от чистки картофеля. — Обычно только те, у кого они есть, так говорят. А не те, у кого нет и гроша за душой.

Я посмотрел вокруг и подумал, как это, должно быть, прекрасно — родиться богачом, получить состояние без всяких усилий.

— Такой человек, как он, не сможет осчастливить женщину, — сказал я, желая поддержать Джека, но он едва заметил, что я вообще открыл рот. Мэри–Энн расхохоталась.

— Да что такие, как ты, знают о том, как доставить женщине удовольствие? — вскричала она, и слезы покатились у нее по щекам. — Да ты небось девушку даже за руку никогда не держал. Ты ведь еще младенец.

Я ничего не ответил — просто уставился на стол и отчаянно покраснел, увидев, что Доминик отвернулась от нас к раковине.

— Что скажешь, девушка? — спросила Мэри–Энн, глядя на нее. — Твой братец уже познал женщину, как ты думаешь?

  89