148 
Они нежно поцеловались, бурное проявление страсти в этом помещении было неуместным. Затем появились полицейские.
Их интересовал лишь один вопрос: у кого были причины стрелять в Боба Таргуса и в преподобную Грейс?
Судя по ответам Ника и Валери, стрелявший хотел убить Таргуса. Таргус был один, когда в него угодила пуля. Но как только появилась преподобная Лили, прозвучал второй выстрел. Поэтому, у кого были причины желать смерти обоим?
– Мы нашли несколько свидетелей, – сказал один из полицейских. – Группа подростков слышала прозвучавший в парке крик. Возможно, вы тоже его слышали. Со слов подростков, он звучал, как «Лии», довольно похоже на «Лили». Посмотрев в том направлении, они заметили, как женщина, которая что-то несла, может быть, ружье, села в машину «тестаросса». Итальянская модель. Таких машин, наверное, не более полдюжины на весь штат. И можно биться об заклад, что любой подросток знает, как выглядит такой автомобиль. Думаю, мы легко сможем разыскать ее. Вам известно, у кого есть «тестаросса»?
– Да. – Ник почувствовал, как Валери сжала его руку. – Ее зовут Сибилла Эндербай.
– Эндербай… Вы слышали ее голос?
– Да, мы узнали ее голос.
– Кто она?
Ник почувствовал, как волна беспомощности нахлынула на него. Кто она? Телепродюсер. Бывшая жена. Мать в некотором роде. Возможно, сила, стоявшая позади Грейсвилля. Женщина, которой правила зависть. Разгневанная женщина.
– Она снимает телевизионную программу «Час Милосердия». Боб Таргус был пилотом самолета Фонда «Час Милосердия» до момента, когда несколько недель назад самолет был продан. Он приезжал к миссис Стерлинг, чтобы рассказать о возможной причастности Сибиллы… э… миссис Эндербай к авиационной катастрофе, произошедшей полтора года назад.
Полицейский, нахмурившись, произнес задумчиво:
– Не вижу связи. Преподобная Грейс и авария самолета?
– Мы все еще пытаемся разобраться, – сказал Ник, – многого не знаем сами. Поэтому не можем сказать о Сибилле Эндербай того, в чем не уверены.
– Почему? Все же говорят. Выскажите свои предположения.
– Нет, расспросите ее сами.
– Расспросим, не беспокойтесь об этом. Знаете ее адрес?
– Морган Фармс, в Мидлбурге.
Когда полицейские уехали, Валери и Ник сидели рядом. Розмари листала журналы, бормоча что-то насчет Сибиллы, вспоминая давние времена, когда мать Сибиллы была ее портнихой. Сибилла, тогда ребенок, обычно сидела поблизости, тихая, внимательная и неулыбчивая, играя лоскутами материи и прислушиваясь ко всему, о чем говорили взрослые, пристально наблюдая за тем, что происходило вокруг, вбирая все в себя. Когда Розмари дарила ей платья, надоевшие Валери, она брала их, никогда не говоря слов благодарности, и только глядела своими странными светлыми глазами до тех пор, пока мать не напоминала о необходимости поблагодарить. Тогда, словно задыхаясь, она выдавливала из себя несколько слов признательности.
– У меня мурашки бегали по коже, – прошептала Розмари, – или я начала так думать теперь, после случившегося?
Три часа спустя вышел врач. Лили поместили в послеоперационную палату. Ее состояние было удовлетворительным. Она хорошо перенесла операцию. Лили была молодой и сильной. К тому же ей повезло.
– Отправляйтесь домой, – сказал врач, – пока больше ничего сказать не могу. Сейчас ее нельзя беспокоить. Завтра, может быть. Позвоните утром.
Ник вел машину по слабо освещенным, почти призрачным улицам Джорджтауна.
«Домой», – подумала Валери.
События прошедшей ночи казались Нику более ясными теперь, когда он сидел на кровати, а Валери принимала душ, чем тогда, в госпитале. Там он был слишком поглощен случившимся, чтобы думать о деталях.
«Ее машина, – размышлял он, – «тестаросса». Сибилла всегда стремилась подчеркнуть свое богатство. Ей, видимо, не приходило в голову, что идти на такое дело и использовать уникальную иномарку – это все равно, что выйти на улицу с табличкой «Я – убийца» на груди.
– Пап, ты встал? – раздался из-за двери звонкий голос выспавшегося Чеда.
– Сейчас, – проговорил Ник, натягивая халат и открывая дверь.
Чед посмотрел мимо него на смятую кровать, на брюки и рубашку Валери, лежавшие на стуле, затем на Ника.
– Я не слышал, как вы вернулись.
– Мы приехали очень поздно. Прошлой ночью произошли серьезные события. Мы хотим поговорить с тобой. Через пятнадцать минут мы спустимся вниз к завтраку. Подожди нас, не уходи никуда.
148 
