Последние отзывы

  71  

Застыв на месте как вкопанная, она не верила глазам. Она вычеркнула Валери из своей жизни. Забрав практически все, что у нее было, Сибилла как бы задвинула ее в самый дальний угол памяти и почти не думала о ней с тех пор, как уволила ее четыре месяца назад. Иногда она все же вспоминала ее; не могла не вспоминать, поскольку жила в доме, прежде принадлежавшем Валери и Карлу. Теперь Сибилла держала своих лошадей в стойлах, где прежде стояли их лошади. Она перекрасила стены и заменила мебель в комнатах, которые прежде были их; теперь она глядела в окно на сады, принадлежавшие Валери. Все, что раньше принадлежало Валери, теперь стало ее собственностью; Валери сгинула в никуда, стала ничем. Поэтому Сибилла лишь от случая к случаю вспоминала о ней, особенно осознав, что ожидаемое с таким нетерпением удовлетворение от торжества победы над Валери так и не пришло; она по-прежнему испытывала неудовлетворенность, терзающую душу, раздражение и гнев, словно не она стала победительницей. Тем не менее Сибилла продолжала твердить себе, что получила все, чего добивалась, и скоро будет чувствовать себя полностью удовлетворенной.

И вот она здесь: Валери Стерлинг стоит совершенно спокойная перед ее, Сибиллиным, храмом, одетая в свитер с высоким воротом, в твидовых брюках, чувствуя себя как дома в этой части Вирджинии, разговаривая с Лили, как с давнишней приятельницей. Сибилла направилась к ним.

– Сибилла, – воскликнула Лили. – Валери приехала послушать мою проповедь! Правда, замечательно?

– Да, – сказала Сибилла, посмотрев на вторую женщину.

– София Лазар, – назвалась та и протянула руку. – Я работаю вместе с Валери. Когда она сказала, что знакома с преподобной Лили, мне очень захотелось познакомиться с ней.

– Зачем? – спросила Сибилла.

– Я видела ее проповедь по телевидению. Мне нравится то, о чем она говорит. Недавно я начала интересоваться работой проповедников, но пока практически ничего о них не знаю. Но я готова биться об заклад, что преподобная Лили не похожа ни на одного из них.

– Она ни на кого не похожа, – холодно проговорила Сибилла – Почему вы интересуетесь проповедниками?

– Чтобы узнать, какие они, и решить, следует ли мне слушать их проповеди. Я с готовностью пользуюсь любой помощью, какую могу найти.

– Мы могли бы иногда беседовать, если вам нравится, – сказала Лили. – Я бываю в Фейрфаксе по четвергам, когда записываю на пленку вечернюю программу. Мы могли бы встретиться и побеседовать вдвоем.

– С удовольствием, – сказала София.

– Где вы работаете? – спросила Сибилла.

– Компания РαН, сеть кабельного…

– Знаю.

С лицом, похожим на маску, Сибилла повернулась к Валери:

– Ты тоже работаешь там?

– Да. Лили предложила показать нам Грейсвилль. Сибилла, пойдешь с нами? Мне нужно поговорить с тобой кое о чем.

– О, Сибилла, пожалуйста, пойдем, – проговорила Лили. – Ты же знаешь об этом городе намного больше меня.

– Вы отвечаете за его возведение? – спросила София.

– Нет, не имею ничего общего. Делами управляет совет директоров, который пригласил меня снимать программы с участием Лили. О городе знаю не так много, как полагает Лили, но могу рассказать все, что знаю.

Она повернулась спиной к храму, возле которого все еще прохаживался Бассингтон.

– У меня есть несколько свободных минут.

– О, я так рада. Когда ты рядом, мне гораздо лучше, – счастливо улыбаясь проговорила Лили, и вчетвером они двинулись по широкой тропинке.

– Кругом повсюду будут сады, – объясняла Лили, показывая то налево, то направо. – Сады, деревья, небольшое озеро; вам следовало бы взглянуть на эскизы, они такие красивые!

Дорожка раздвоилась. Одна тропинка вела к автостоянке, вторая – к городу.

– А вот это Мейн Стрит.

На мгновение они остановились. Прямо перед ними на фундаментах возвышались серые от моросившего с утра дождя каркасы домов. Холмы мокрой земли, насыпанной около котлованов, штабели кирпичей, бревна, доски, стальные балки, оконные рамы, ленты с гвоздями для автоматических молотков, напоминавшие пулеметные ленты. Тракторы и строительные машины застыли там, где их застиг конец рабочего дня. Царивший беспорядок придавал строительной площадке вид оставленной детьми песочницы.

Они шли по середине грязной дороги, которой предстояло стать главной магистралью города. По обе стороны располагались металлические и деревянные остовы длинных и низких зданий. Впереди возвышалось сооружение, которое после завершения строительства обещало стать самым высоким строением в городе.

  71