42 
— Если помните… — начал он.
Тут из ресторана с шумом и смехом вывалилась подвыпившая компания, и Райан, подхватив Линдсей под руку, отвел ее с дороги.
— Если помните, — закончил он, — мы договорились подождать с разговором, пока не поедим.
— Да… но… — смущенно пробормотала Линдсей.
— Или вы хотите продолжить здесь, на стоянке? — безжалостно прервал он.
— Конечно, нет, — возразила она, — но…
— Тогда, может быть, в машине? — снова перебил он.
— Нет-нет, — затрясла она головой, — но…
— Я надеялся, что вы пригласите меня к себе, — закончил он, не слушая ее, — и угостите чашечкой кофе.
К себе?! У Линдсей перехватило дыхание. Впустить этого огромного мужика в ее уютное гнездышко, слушать, как он бранит своего сына и ее дочь, да еще и кофе угощать — от одной мысли об этом внутри у нее все сжималось. Привести его к себе в дом… да как это возможно, если, стоило ему взять ее под руку, и сердце ее пустилось вскачь?
— Я… я… — Больше она ничего выговорить не могла, как ни старалась.
— Не надо меня бояться, Линдсей, — мягко усмехнулся он. — Обещаю, я не стану бросаться на вас с кулаками. Даже голос повышать не буду.
Линдсей умирала от стыда. Господи помилуй, ведет себя словно глупая девчонка-школьница на первом свидании! А ведь это даже никакое не свидание! Райан всего-навсего хочет поговорить о важном деле — обсудить предстоящую свадьбу.
— Вовсе я вас не боюсь, Райан, — вздернув подбородок, солгала она. — Просто уже поздно, и…
— И с каждой минутой становится все позднее, — заметил он и, снова подхватив ее под руку, повел к автостоянке. — Так каков же ваш ответ — да или нет?
«Нет! Нет! И еще раз нет!» — кричало все существо Линдсей. Но она ни за что не позволит этому ужасному человеку думать — не даст догадаться, — как он ее пугает!
Она вздохнула — в знак поражения.
Он улыбнулся — в знак победы.
На миг Линдсей охватило безумное желание стереть усмешку с его губ пощечиной, но она тут же выругала себя за дурацкие фантазии. Чтобы дотянуться до наглой физиономии Райана, ей пришлось бы подпрыгнуть — не говоря уж о том, что Линдсей вообще терпеть не могла насилия.
Поэтому она улыбнулась через силу и, высвободив руку, ответила:
— Хорошо, если вы настаиваете… я покажу дорогу.
Он мягко рассмеялся в ответ. Этот чувственный смех, от которого по спине бегут мурашки и внутри что-то сладко сжимается, преследовал ее всю дорогу до дома. Стоило взглянуть в зеркальце заднего вида, где, словно коршун в погоне за добычей, маячил его черный «линкольн», и у Линдсей замирало сердце.
Она не знала, как доживет до конца вечера.
Линдсей с усилием отвела взгляд от зеркальца и сосредоточилась на дороге.
Ее помощница Бетти верно заметила: «Дроп-Инн» и вправду недалеко от ее дома. А лучше бы был подальше!
Свернув на подъездную дорожку, Линдсей включила дистанционное управление, и двери гаража бесшумно разошлись.
Она въехала в гараж, закрыла за собой двери и позволила себе роскошь — несколько секунд посидеть неподвижно, расслабившись и наслаждаясь одиночеством. Может быть, спрятаться здесь и не выходить, пока ему не надоест ждать? Остановила лишь одна мысль: если она хоть что-нибудь понимает в людях, Райан Каллахан так легко не сдастся.
Она открыла дверь, вышла и, махнув рукой, пригласила его внутрь.
Райан поблагодарил ее блеском глаз и неотразимой улыбкой, обнажившей безупречные зубы.
«Ну, разумеется, и зубы у него безупречные! — сердито сказала себе Линдсей, раздвигая губы в какой-то пародии на ответную улыбку. — А ты как думала?»
— Присаживайтесь, — предложила она, впустив Райана в квартиру и немедленно устремляясь на кухню, — подальше от его всепоглощающего присутствия.
— Не возражаете, если я здесь осмотрюсь?
Линдсей замерла на полпути и обернулась. Райан снова вздернул бровь — на сей раз не вопросительно, не насмешливо… о нет, на лице его отражалось чисто дьявольское озорство!
«Как он ухитряется выражать столько разных чувств одной-единственной бровью?» — спросила себя Линдсей, поспешно подавляя трепет предвкушения… предвкушения… черт возьми, что еще такое «предвкушает» ее мятежное тело?
Неважно, твердо сказала она себе. И думать об этом нечего.
— Будьте как дома, — вежливо проговорила она, надеясь, что Райан не заметит ее смущения. Как-то неприятно было думать, что этот чужой человек станет бродить по ее дому, разглядывать и оценивать обстановку, которую она подбирала тщательно и с любовью…
42 
