83 
— Мне кажется, нам всем не повредит хороший пляж, и я знаю местечко на Багамах, которое подойдет по всем статьям, — заявил Гален.
— Мне нравится в коттедже, — нахмурился Барри. — Я немного устал путешествовать.
— Не сомневаюсь, — Елена покрепче обняла его. — Но ведь коттедж не наш. Мы не можем жить там вечно.
— Доминик поедет с нами?
Она немного помолчала. Сколько еще она сможет скрывать от Барри, что он никогда больше не увидит Доминика? Но не сейчас. Надо подождать, когда они будут в безопасном месте.
— Нет, Доминик с нами не поедет.
— Почему? Он обещал когда-нибудь отвезти меня на берег моря. Он рассказывал, как весело ему было на пляже в Майами.
— Сейчас у него другие дела. — Елена смахнула с глаз слезы. — Но он бы хотел, чтобы ты радовался. Ему нравится, когда ты счастлив.
Барри кивнул.
— Может быть, он приедет позже. Он как-то пообещал, что всегда будет с нами.
Она почувствовала, как Гален на мгновение сжал ее руку, и на сердце потеплело от этой поддержки.
— Он сказал правду. Он никогда по-настоящему нас не покинет. — Она откашлялась. — Тебе понравится пляж. Ты знаешь, что из песка можно строить замки?
Эпилог
Нассау, Багамы
Спустя два месяца
Солнце жгло спину. Елена перевернулась и продвинулась подальше в тень от зонтика.
— Ты сгоришь, — заметил Гален, опускаясь на одеяло рядом с ней. Он кинул полотенце ей на ноги. — В такое время суток нечего делать на солнце.
— Я люблю жару и никогда не обгораю. Одно из преимуществ смуглой кожи. — Она повернулась на бок и посмотрела на него. — Где Барри? Когда я его в последний раз видела, вы с ним катались на этом бедном муле вдоль пляжа.
— Вот уж не стал бы жалеть это проклятое животное. Он встал столбом, и мне пришлось тащить его в гостиницу волоком. — Гален кивнул в сторону группы детей, резвящихся на пляже недалеко от них. — Барри с этими ребятишками. За ними присматривает служащий гостиницы.
— Барри в эти два месяца видел тебя куда чаще, чем я. Где ты был?
— То там, то сям. Мне казалось, что тебе нужно просто полежать на солнце и побыть наедине с сыном. Ты была не в лучшем виде, когда мы уезжали из Джорджии.
Это было еще слабо сказано. Она напоминала взведенную пружину, ее переполняли горечь, сожаление и усталость, пробирающая до костей. Первую неделю она почти ничего не говорила, будто онемела, и только потом, постепенно, начала приходить в себя.
— Да я была просто развалиной. Руины человеческой личности.
— Сейчас ты выглядишь лучше. — Он уставился на океан. — Я сегодня звонил Логану, он сказал, что мы спокойно можем возвращаться в Штаты. Агентство по борьбе с наркотиками не собирается напрягаться и расследовать убийство Чавеза и его банды. Они рады от них избавиться. Манеро говорит, что среди наркодельцов ничего не слышно о каком-либо возмездии. Они слишком заняты дележом владений Чавеза.
— Значит, все позади?
— Похоже на то. Мы вернемся в Штаты и сделаем тебе нормальные документы. Ты ведь этого хочешь?
— Конечно, хочу.
— Ладно. — Он поднялся на ноги. — Тогда я все подготовлю. Мы сможем уехать через несколько дней.
Елена смотрела, как он идет к гостинице. Солнце играло в его коротко стриженных темных волосах, и двигался он с присущей ему кошачьей грацией. Он явно выполнял задание.
Он собирался доделать все мелочи и украсить хорошо сделанную работу пышным шелковым бантом.
Ничего не выйдет, Гален.
Елена глубоко вздохнула и немного постояла у двери в номер Галена.
«Сделай это, и все».
Она открыла дверь. В комнате было темно.
— Гален?
— Я на балконе. Какие-нибудь проблемы?
— Да. — Она прошла через комнату и присоединилась к нему.
— Барри?
— Нет. Не все же касается Барри.
— А ты меня едва не одурачила.
— Потому что ты слеп. Я люблю сына, но он не единственный человек в моей жизни. Если бы ты не был так чертовски тактичен, ты позвал бы меня в свою постель по меньшей мере месяц назад. Вместо этого ты заставил меня ждать. — Она подошла поближе. — Ты лишил меня уверенности, а мне это не нравится.
Гален улыбнулся:
— И что ты собралась делать?
— Я собралась сказать, что люблю тебя, и думаю, что ты тоже меня любишь. Я дам тебе немного времени подумать, но будет справедливо предупредить, что я верю в брак.
— И когда ты решила, что испытываешь это безмерное влечение ко мне?
83 
