Последние отзывы

  34  

Девушке вдруг пришло в голову, что воображаемый принц, которого она хотела бы видеть подле матери, очень похож на маркиза Клайвдона.

Как раз когда она подумала о маркизе, кто-то вдруг сел на каменную скамью рядом с ней.

От неожиданности Трина чуть вскрикнула. Это был маркиз. Когда лунный свет упал на его лицо, то оно показалось девушке еще более привлекательным, а сам маркиз еще более широкоплечим и высоким, чем прошлой ночью.

— Добрый вечер, леди Шерингтон, — поздоровался он. — Вы, несомненно, удивлены, увидев меня снова.

— Я… думала, что вы уехали в Монте-Карло, — с трудом выдавила из себя девушка.

— Я и отправился туда, — ответил он, — однако, когда добрался до Арля, узнал, что поезда не ходят из-за какого-то обвала на железной дороге. Я прождал несколько часов, затем решил, что меня совсем не прельщает ночь в каком-нибудь малокомфортабельном отеле, и предпочел вернуться сюда.

Трина с облегчением вздохнула.

Обращение маркиза, с которого он начал разговор, означало, что он, к счастью, не видел ее матери. Правда, в первое мгновение девушка подумала, что ее мать и герцог просто решили не говорить ей о возвращении маркиза в замок, не зная, что эта новость была бы ей интересна.

— Значит, вы уедете завтра? — спросила она, овладев собой.

— Вы так спешите избавиться от меня? — удивился маркиз.

— Нет, конечно, нет! Я просто спрашиваю. Наверное, вы очень огорчились из-за того, что ваши планы в последний момент расстроились.

— Я должен признаться, что рад возможности снова видеть вас.

— Не думаете же вы, что я поверю вашим словам? — Трина с сомнением покачала головой.

— Тогда давайте считать, что я настроен романтично и рассчитываю на то, что соловьи будут сегодня петь с особым вдохновением.

— Вы разве не заметили, что они решили не давать сегодня представления?

— Они совсем с нами не считаются. В этом случае мне придется общаться с вами. Вы споете мне песнь любви?

— Сомневаюсь, что мой голос может быть таким же зачаровывающим, как у птиц.

— Тогда давайте вместо этого поговорим, — предложил маркиз. — Ну, а поскольку мы встречаемся уже не впервые, мне кажется, нам пора узнать друг друга получше. Предлагаю вам рассказать о себе.

— Это совсем неинтересно, — ответила ему Трина. — Так вышло, что в момент вашего появления я как раз думала о вас.

— Вы думали обо мне? — переспросил он насмешливо.

Трина поняла, что маркиз вряд ли воспримет ее откровенность должным образом, и добавила:

— Не о ваших качествах, а о той социальной жизни, в которой вы наверняка играете видную роль.

— По тону, каким вы это сказали, я готов заключить, что данный вопрос волнует вас не так уж сильно.

— Я не собираюсь критиковать вас, — поспешно заверила его Трина. — Могу лишь сказать, что эта тема мне достаточно интересна, поскольку я о ней только читала или слышала досужие сплетни.

— Которые, я убежден, не только искажают действительность, но и являются чистой клеветой! — убежденно заявил маркиз. Трина рассмеялась.

— Как вы можете быть в этом так уверены?

— Поведайте мне, пожалуйста, о ком из представителей высшего лондонского света вы слышали в последнее время, и я уверен, что смогу рассказать правду, а не сплетни об этих людях.

— Я думаю, что это очень нескромно, — сказала Трина, — однако скажите, по вашему мнению, это правда, что вся Европа восхищается похождениями принца Уэльского и тех, кто считается его друзьями?

— Из разговоров со своей матерью я понял, — сказал маркиз, — что это ваш первый визит во Францию.

Слишком поздно Трина сообразила, что забыла о том, что выдает себя за леди Шерингтон, и выбрала тему для вопросов маркизу, о которой она сама, а не мать слышала в Мадриде и Риме.

— Я сделала остановку в Париже по пути сюда, милорд.

Девушка надеялась, что эта ее мгновенная импровизация нивелирует все остальные неточности, которые она могла бы допустить.

— Тогда думаю, что парижские сплетни предоставили вам достаточную пищу для ума, — сказал маркиз.

— Да, я нашла их очень занимательными, — ответила Трина в надежде, что он сменит тему разговора.

— Давайте оставим это и поговорим о том, с чего начали, — обо мне, — вдруг напомнил маркиз. — Я был польщен, когда вы признались, что думали обо мне. В свою очередь, я тоже думал о вас.

— Почему?

— Потому, что вы произвели на меня вчера неизгладимое впечатление. Вы, леди Шерингтон, отличаетесь от всех женщин, с которыми мне до сих пор приходилось иметь дело.

  34