46 
Ее слова прозвучали для него как удар хлыста. В ушах зашумело. Прошлое вернулось, чтобы окончательно уничтожить его. Он не мог произнести ни слова, не мог пошевелиться. Но это невозможно, думал он, отчаянно пытаясь вернуть ясность мысли. Разве такое может повториться?
Мозг отказывался работать. Чудовищный кошмар с нестерпимым упорством заползал в голову.
— Розано!
Крик Софи привел его в чувство. Он уставился на свою окровавленную руку, сжатую в кулак, на валявшиеся на столе осколки хрустального бокала. Потрясенный собственной глупостью, он с проклятием прошел в ванную и подставил руку под холодную воду.
Софи оказалась рядом. Ее кожа под торопливо накинутым халатом влажно блестела. Она изумительно пахла. Теплая, бесконечно желанная. Он стиснул зубы, стараясь не поддаваться инстинкту, велевшему обнять ее и поцелуями разрушить мучительный кошмар.
— Осколки не попали в рану? — тревожно спросила она.
— Не знаю. — Ему было все равно.
— Дай я взгляну.
— Нет, Софи! — Он увидел, как она вздрогнула от его крика, и стал рассматривать руку, напомнив себе, что должен сохранять самообладание, несмотря ни на что.
— У меня есть щипчики, если…
— Не стоит. — Он взял жесткую щетку, мыло и промыл порезы. Софи вскрикнула, словно эта мучительная процедура и ей причинила боль, прижала руку ко рту. Он туго затянул кисть льняной салфеткой, радуясь этому происшествию, которое немного разрядило обстановку. Теперь, несмотря на сжимавший сердце страх, он был в состоянии демонстрировать хладнокровие. — Итак, — сказал он мрачно, поворачиваясь к ней, — какую ложь пустил в ход Энрико на этот раз?
Она отошла от него на несколько шагов.
— Никакую. — Но тогда…
— Я видела тебя! — выпалила она. — Как ты раздевал Арабеллу во время нашего свадебного приема.
Он уставился на нее.
— Как я?..
— Какое это имеет значение, как? — вскричала она. — Ты изменил мне через несколько часов после венчания. Неужели ты не мог немного потерпеть? Притворился хотя бы, что женился на мне по любви…
— Я не изменял тебе! — воскликнул он, потрясенный ее словами. — Я, наоборот, велел ей одеться…
— Ложь!
— Это правда, черт побери.
— Мне так не показалось! Можешь оправдываться, но я тебе все равно не поверю. Я не должна была выходить за тебя замуж! Но ты сплел целую паутину лжи и околдовал меня, как и всех остальных.
— Ты хочешь меня, — процедил он, безжалостно скрывая свое ошеломленное состояние за каменной неподвижностью лица.
— Если ты полагаешь, что я стану спать с тобой, значит, ты меня совсем не знаешь! — выпалила она.
— Почему? Ведь ты же хочешь иметь детей, — вырвалось у него.
Она вздрогнула.
— Ты просто животное! — воскликнула она хрипло.
Розано мысленно обругал себя за то, что сказал это. Он, видимо, тешил себя надеждой, что стоит ему только заманить ее в постель, и они в два счета уладят все свои разногласия.
— Мы оба хотим этого, — сказал он на этот раз более осторожно.
— Да! Я мечтала о детях, — закричала она, и в ее голосе зазвенели слезы. — Но ты не оставил мне выбора! Теперь мне придется довольствоваться заботами о чужих детях. Стану работать в детских домах, может быть, открою свой собственный. Это послужит некоторым утешением. Но не об этом я мечтала!
— Тогда ложись со мной в постель… Мы оба устали. Все равно нам придется провести ночь в этой комнате — приличия ради. Давай ляжем и обсудим все спокойно.
— Нет! — Она туже запахнула халат, словно навсегда преграждая ему доступ к своему телу. — Я уже нарисовала себе наше будущее, Розано.
— Вот как?
— На людях мы станем вести себя как обычная счастливая пара. Но из-за дедушки, а не ради чести твоей семьи или твоего жалкого самолюбия.
— А наедине? — спросил он, и по венам его разлился арктический холод.
— Ты не прикасаешься ко мне. Никакой близости. Никаких ласк. Ничего! И отныне ты не принимаешь участия в бизнесе д'Антига. У тебя есть свой собственный. А я займусь благотворительностью, сиротскими домами. Ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится, только не расстраивай дедушку. А теперь можешь взять подушку и лечь на диване.
— Я женился на тебе, — выговорил он хрипло, — имея в виду только одно…
— Да! — выпалила она. — Будущее дома Барсини! Брак равных. Очень удобно. Но я сыта по горло твоим семейством! — выкрикнула она. — Прошлое — это уже история…
46 
