47 
Но, когда после часа, проведенного за карточной игрой в Уайт-клабе, причем по очень высоким ставкам, он в конце концов добрался до кровати, несчастные растерянные глаза Юделы, о которых он вспомнил, вновь взбудоражили его.
На следующий день герцог убедился, как глубоко ранил Юделу визит леди Марлен. Она даже, как ему показалось, старалась избегать его.
Было странно и совершенно непохоже на него то, что герцог бессознательно пытался разглядеть в ее глазах искорку восхищения, когда он беседовал с ней. Но никакого восхищения не было.
Наоборот, если Юдела и глядела на него, то с робостью, как будто извинялась за то, что поступила как-то не правильно или сделала что-то не так. А ведь накануне личико ее освещалось радостью каждый раз, когда он высказывал ей какой-нибудь комплимент или просто заговаривал с ней.
«Она слишком чувствительна, легкоранима и беззащитна, и поэтому ее поведение утомляет. Такие особы являются источником беспокойства», — убеждал он себя, но сам понимал, что это ложь.
Весь путь из Лондона в Кент их разделяла эта неприятная для герцога холодная отчужденность.
Дом Освестри в Кенте представлял собой великолепный образец архитектуры в стиле Палладио. Дед Рэндольфа достроил его в 1750 году, с тех пор его не обновляли. Но в этот день здание, как показалось герцогу, выглядело еще более величественным, чем когда-либо. Свежая листва деревьев представляла великолепный фон для самого строения. Лужайки вокруг дворца выглядели, как изумрудный бархат, а цветы на траве — как рассыпанные по нему драгоценные камни.
Здание своими мощно раскинутыми крыльями с белыми колоннами как бы заключало в объятия чарующую природу.
— Как это прекрасно! Как величественно! — услышал герцог возглас Юделы, но она обращалась к герцогине, а не к нему.
— Я испытываю те же самые чувства, когда возвращаюсь домой. Ведь это поместье я считаю своим домом, — растроганно проговорила герцогиня.
— Мне кажется, что будет неплохо, если я проведу тебя по дому и расскажу его историю, — предложил герцог Юделе.
— Благодарю, — произнесла она натянуто, даже не посмотрев на него.
Когда они разместились в доме, уже близился вечер. Герцог рассчитывал еще до ужина побеседовать с Юделой и показать ей коллекцию живописи, но ему доложили, что она отдыхает после дороги.
Ужин, как ни странно, прошел весьма скучно. Закончив трапезу, герцогиня заявила, что отправляется в свою спальню, а Юдела тотчас же вызвалась сопровождать ее.
По привычке герцог стал убеждать себя, что ее отношение к нему совершенно не должно выводить его из себя и что он испытывает только удивление по поводу подобных поступков со стороны молодой женщины. В своей богатой биографии, изобилующей связями с самыми разными по характеру особами, он не сталкивался со столь явно проявляемым к нему равнодушием. Любая женщина, к которой он проявлял хоть малейший интерес, тут же ясно показывала всем своим видом, как она желает быть с ним вместе, и часто именно это как раз и становилось причиной его охлаждения.
«Черт побери! — говорил он сам себе. — Не знаю, чего она добивается этим, но это ее личное дело. Здесь я свободен, а свобода для меня дороже всего. Я могу развлекаться так, как хочу. В конце концов тут нет публики, перед которой мы должны разыгрывать с ней роли влюбленных голубков».
Однако он слишком поторопился со своими выводами, ибо с самого раннего утра в Освестри-хаузе появились бесчисленные соседи, обрушившие на него и на его мнимую невесту водопад поздравлений.
Некоторым из них для этого визита пришлось проделать немалое расстояние, и герцог был вынужден просить их остаться на ленч. И приглашение это было принято гостями с превеликой охотой, потому что все знали, как хорошо угощают в поместье Освестри.
Уже второй раз, хотя и помимо своей воли, Юдела сыграла роль девушки, которая завладела сердцем самого известного холостяка Англии и которая к тому же была в него влюблена.
На протяжении всего дня ее поведение не вызывало никаких сомнений ни у гостей, ни у вдовствующей герцогини, и только герцог, наблюдая за тем, как она холодно отворачивалась от него и какие печальные были у нее глаза, мог почувствовать, что какая-то черная кошка пробежала между ними.
Посетители наконец отправились восвояси, рассыпаясь в комплиментах и щедрому угощению, и очарованию будущей молодой хозяйки. Но новая волна гостей захлестнула загородный дом Освестри ближе к вечеру.
47 
