37 
— Моя цель — стать репортером «Гудка», — вдохновенно солгала Саммер. — Помнишь?
— Помню, — ответил Зак. — Но еще я помню, что эта корпорация — мечта твоего дедушки, которая вовсе не обязательно должна являться таковой для его детей и внуков.
— Я знаю, но она всегда была моей мечтой.
Мужчина хотел бы сказать больше, хотел поспорить с Саммер, но вместо этого он решил сменить тактику:
— Послушай, даже если ты сможешь найти свое место в издательстве, почему мы не можем быть вместе?
— Как долго? — в лоб спросила девушка.
Зак ничего не мог ответить на это. В его голове вновь прозвучало предупреждение Марти: «Ни с кем не начинай серьезных отношений. Карьере от этого не будет никакой пользы».
— Я не хочу колесить по миру, как лягушка-путешественница, а ты не готов остепениться.
Ну, и что можно на это возразить? Зак даже не задумывался о том, к чему могут привести их отношения. Он просто упивался каждым днем, который они проводили вместе. По крайней мере, так было раньше. А теперь Саммер, по всей видимости, собиралась сжечь мосты.
— К тому же тебе нужно постоянно подкармливать общественность слухами и домыслами, — продолжала девушка. — Ты вынужден постоянно оставаться на виду у прессы. Но все это не для меня. Я не хочу такой жизни.
И снова музыкант не смог ничего возразить. На самом деле Саммер сейчас сильно напоминала ему Марти. Менеджер вечно твердил Заку о том, что карьера — прежде всего.
Зак решил прибегнуть к последнему средству.
— Брось, Саммер, ты сильно изменилась за то время, что мы с тобой знакомы. Ты наконец-то вырвалась из своей раковины. Так не возвращайся же в нее обратно! У тебя столько возможностей!
— А может, эта раковина и есть я? — тихо произнесла девушка. — Хватит обманывать себя мыслями о том, что я превращаюсь в кого-то другого.
Саммер развернулась к шкафу, чтобы достать из него остальные вещи, и Зак понял, что разговор окончен. Как и их отношения.
— Саммер!
— Хмм…
— Саммер!
Саммер обернулась и увидела, что в ее кабинет входит дядя Шейн. Девушка сконфуженно извинилась — вернувшись из Лос-Анджелеса три дня назад, она все еще никак не могла сосредоточиться на работе.
Шейн оперся руками о поверхность стола.
— У меня хорошие новости.
Да, мне они сейчас крайне необходимы.
Дядя ухмыльнулся.
— Ты скоро получишь повышение. В следующем месяце ты уже будешь репортером в «Гудке».
Саммер вымученно улыбнулась. Это сообщение против ожидания не вызвало в ее душе шквала эмоций.
— Спасибо.
— Ты очень выручила нас, малышка, этим своим интервью с Заком Вудлоу. Ты помогла нам выстоять в игре, в которую начал твой дедушка, и потому заслуживаешь награды.
По мнению Саммер, Шейн и так справился с соревнованием лучше, чем большая часть членов их семьи. Но дядя рассматривал состязание среди журналов корпорации как игру — игру, которая должна быть интересной и которую приятно выиграть.
Дядя Шейн склонил голову.
— Что-то не так? Я думал, ты будешь прыгать от радости, когда узнаешь о повышении, — он вопросительно посмотрел на Саммер. — Разве ты не этого добивалась?
Верно, добивалась. Так почему же я не рада?
Чтобы не расстраивать дядю, Саммер с трудом улыбнулась.
— Разумеется, я счастлива! — Вовсе нет. — Я всегда мечтала о карьерном росте. — Прежде. — Я просто никак не могу осознать… В конце концов, я так долго стремилась к этому повышению…
Шейн кивнул, затем подмигнул племяннице.
— Отлично. Значит, в пятницу отпразднуем!
Персонал «Гудка» иногда устраивал вечеринки по пятницам в ближайшем баре, но на сей раз Саммер обнаружила, что мысль об этом ее тоже не радует.
— Спасибо, Шейн.
Когда дядя ушел, Саммер осознала, что тупо пялится на экран компьютера. Она жалела, что не может поговорить со Скарлет. В последнее время сестра очень отдалилась, не говоря уже о том, что она почти не ночевала дома.
Вот и сегодня, когда Саммер вернулась с работы, Скарлет, как обычно, не было.
Прошло уже три дня с тех пор, как Саммер рассталась с Заком. Девушка знала, что нет смысла ждать его звонка, но в глубине души она все равно надеялась.
Проворочавшись в постели и поняв, что заснуть она не сможет, девушка сдалась и решила посидеть на кушетке в гостиной. Она смотрела в окно на огни города, тихо мерцавшие вокруг и освещавшие комнату.
37 
