22 
Да как Каттер может проявлять хоть какой-то интерес к чему-нибудь кроме Джереми? Чейенн вмиг ощутила пропасть непонимания, пролегшую между ними за семь лет. Кто он такой? Почему в самый тяжкий момент своей жизни она обратилась за помощью к этому холодному человеку?
Перед ней стоял высокий, хорошо сложенный мужчина с глубоко посаженными темными глазами и копной черных волос, с удивительно красивым небритым лицом. Где тот нежный любовник, что едва не соблазнил ее накануне? Этот человек с безжалостным выражением лица ей совершенно чужой.
— С кем ты говорил? — закричала она. — Как можешь ты беседовать о шахматах, когда жизнь нашего сына в смертельной опасности? Почему ты ничего не предпринимаешь? Почему не идешь его искать? Почему сидишь здесь час за часом — и только? Сидеть я могла бы и сама.
— Так, значит, ты думаешь? — тихо спросил он усталым голосом, в котором звучало нечто вроде затаенной угрозы. Мрачный взгляд его словно молил о чем-то, но о чем?
— Я хочу, чтобы ты ушел. Зря вообще я тебе позвонила. И я жалею о вчерашнем.
— Я тоже, милая, — глубоко вздохнул он.
Она в растерянности повернулась, чтобы уйти, но тут зазвонил телефон, усилив напряженность, повисшую в воздухе. Каттер немедленно схватил трубку.
— Да! — Лицо его стало совершенно серым. Через одну-две секунды он швырнул трубку на рычаг.
— Кто это? — прошептала Чейенн. — Это был он?
Каттер кивнул.
— Я уезжаю, — сообщил он как о чем-то совершенно обыденном. Без злобы. Без страха. Без волнения.
И тем не менее в нем произошла какая-то перемена.
— Платить выкуп? За Джереми?
Он колебался.
— Да, — сказал он наконец.
— Лжешь! Я знаю, это неправда!
Глаза ее наполнились беспомощными слезами. Он взял куртку, перекинул через плечо и пошел мимо нее к двери.
— Я... я не верю тебе! — кричала она, идя за ним. — Говори, куда ты идешь на самом деле? Джереми жив? Или его уже убили? К чему были все эти ружья? Тебе что-то известно, но ты скрываешь от меня. Скажи мне! Как ты можешь вот так спокойно взять и уйти, не говоря ни слова?!
Он повернулся к ней. В его по-прежнему мрачных глазах светилась слабая искра сочувствия.
— Я поеду с тобой! — воскликнула Чейенн.
— Нет. Это слишком опасно. — Кончиком пальца он коснулся ее носа, а затем щеки. У кого-нибудь другого это могло бы служить проявлением любви. — Ситуация очень непростая, уж поверь мне, — прошептал он с каменным лицом. — Пожалуйста, наберись терпения. Ждать осталось недолго. Джереми жив. Я не вернусь без него. Клянусь! Уж поверь мне.
Поверить ему? Как можно верить человеку, уже однажды ее обманувшему? Человеку, который, ясно же, что-то от нее скрывает.
Чейенн бросилась ему в объятия, и он не выпускал ее, пока она не успокоилась.
— Верь мне, — повторил он, снял ее руки со своих плеч и скрылся за дверью.
Готовится нечто ужасное.
Связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту, словно поросенок, которого везут на бойню, Джереми от страха дрожал в своей мокрой пижамке. Во рту у него пересохло, он глотал с трудом. Перед окном рос высокий кипарис. Ах, был бы он свободен, он вскарабкался бы на самую вершину дерева — попробуй его оттуда достать!
Он никогда не придет домой. Не влезет на дерево. Не прочтет книгу.
Не получит в школе приз за то, что знает больше своих товарищей. Не увидит маму.
Сидевший напротив у телефона Лысый взирал на него с убийственной ненавистью, грязным полотенцем вытирая пот со лба.
Чего он ждет?! Вот уже два дня они торчат в этом душном, жарком домишке. Телефонный аппарат на столе зазвонил. Лысый, узнав голос говорившего, засмеялся. Затем у него от удивления отвалилась нижняя челюсть.
Минуту спустя он грохнул аппаратом об стол и схватил свой нож. Неровные половицы заскрипели под его тяжелыми шагами, когда он направился к Джереми.
Огромное лезвие ножа блестело. Глаза Лысого горели жаждой убийства.
Джереми закрыл глаза.
Он собрался умереть.
Он хотел к маме.
Мамочка...
По его щеке скатилась слеза. Интересно, подумал он, Господь Бог разрешает маленьким мальчикам, ставшим ангелами, лазить на небе по деревьям?
Глава шестая
Едва завидев длинный черный лимузин Каттера, въезжавший на затененную деревьями подъездную аллею, Чейенн выскочила из дому. От волнения она не заметила, что земля под ногами влажная, листья позеленели, а на деревьях и кустах распустились новые цветы.
22 
