7 
— Нет еще, — ответил он.
— Нико, дорогой мой, почему ты пытаешься увильнуть от этого?
— Должно быть, во мне играет моя цыганская кровь.
Мать проигнорировала его слова — она очень не любила, когда ей напоминали, что ее далекий предок был цыганским бароном.
— Ты пообещал сегодня за ленчем, что позвонишь княжне донне Виоле Эугении ди Фрезано. Ты также пообещал, что начнешь ухаживать за ней и вскоре сделаешь предложение.
— Именно так. И я это сделаю. Ты с детства внушала мне мои обязанности, и разве я когда-либо пренебрегал ими?
Повисла напряженная тишина.
— Ты же знаешь, что наши семьи уже обо всем договорились, и ваш брак — практически решенное дело.
Конечно, он знал об этом. И свадьба давно бы состоялась, если бы его сердце не было похоронено вместе с …
— Ты же помнишь, что сегодня…
— Помню, но прошло уже два года.
Его семья и семья Виолы имели родословную, насчитывающую тысячу лет. Обе семьи ценили власть и деньги превыше всего. Затем шли культура, генеалогия и традиции, ну и титулы, конечно, — чем звучнее, тем лучше.
Родители Нико, доверившие заботу о детях бесчисленным няням, учителям, шоферам, нашли-таки время внушить им с сестрой, что самое главное в жизни — деньги, власть и роскошь. Именно в таком порядке. Личные чувства должны быть принесены в жертву интересам семьи.
Всякого рода мужские похождения с моделями и актрисами расценивались как оправданная необходимость. Наличие любовницы после брака особо не приветствовалось, но и не порицалось.
— Тебе тридцать пять, — не в первый раз напоминала ему мать, когда этим утром они ехали в машине. — Пора определиться.
— Я уже определился.
— Но она умерла! А ты жив.
Жив ли? Каждый раз, когда вездесущие папарацци подлавливали его с очередной симпатичной актрисой, таблоиды именовали его не иначе как веселый вдовец. И никто не знал, как он казнится, что не понял своих чувств к Симонетте раньше, а лишь за месяц до ее смерти. Только с ее смертью он осознал, насколько сильно любил ее.
— Виола очень красива, — заметила мать.
— Как холодный драгоценный камень.
— Без власти и денег титулы теряют свое значение.
— Ты говорила это уж много раз.
— Ты — князь.
— Прискорбный факт, лишь усложняющий мне жизнь.
— Привилегии накладывают и определенные обязательства. Ты должен выгодно жениться и сохранить титул. Ты должен подумать о своих детях, о будущих поколениях. Положение нашей семьи никогда еще не было таким шатким. Любовь, если повезет, придет после женитьбы. Ты любил Симонетту, ведь правда?
— Да, мне посчастливилось. Но молния не бьет дважды в одно место… — Нико едва справился с желанием захлопнуть крышку телефона и прервать этот тягостный разговор. — Прошу, давай не будем говорить о Симонетте, — с тяжелым вздохом попросил он.
Его мать жила в уверенности, что таким высокородным людям, как их семья, простые человеческие эмоции не к лицу. Во время второй мировой войны их семья потеряла десять замков и почти миллион акров земель. Для восстановления богатства все Романо выгодно женились и выходили замуж.
Семья Виолы не пострадала от войн и была богаче семьи Нико. Его мать начала сватать ему Виолу еще на похоронах Симонетты.
— Я понимаю, что мой брак с Виолой очень выгоден нашей семье, но неужели все действительно сводится только к деньгам?
— Конечно, нет. Виола очень красивая, не злая… Ты полюбишь ее со временем.
Нико нахмурился — мать, как всегда, выбрала самое неподходящее время для подобных разговоров. Мысли его сейчас были заняты Карой, а кроме того, он не хотел жениться. Во всяком случае, не сейчас. Два проклятых года назад он потерял не только Симонетту, но и их неродившегося ребенка, когда у ее машины отказали тормоза и она сорвалась с обрыва.
Да, их брак был тоже организован их семьями, и то, что полюбил Симонетту всем сердцем, он осознал лишь за месяц до ее гибели. Из-за его упрямства их счастье оказалось совсем коротким.
В это время года его сердце всегда переполняли сожаление и печаль. По его вине Симонетта была несчастлива куда дольше, чем счастлива. Если бы время можно было повернуть вспять… Но увы… Его мать права в одном — как бы то ни было, он должен жить дальше.
Неосознанно его взгляд остановился на высокой брюнетке, стоявшей на ступеньках несколькими пролетами выше.
7 
