ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Обрученная во сне

очень нудно >>>>>

Королевство грез

Очень скучно >>>>>

Влюбленная вдова

Где-то на 15 странице поняла, что это полная хрень, но, с упорством мазохостки продолжала читать "это" аж до 94... >>>>>

Любовная терапия

Не дочитала.... все ждала когда что то начнётся... не понравилось >>>>>

Раз и навсегда

Не понравился. Банально, предсказуемо, просто неинтересно читать - нет изюминки. Не понимаю восторженных отзывов... >>>>>




  65  

— Ладно... — произнес Рашид, поглаживая себя по животу. — Обижаться тебе не на что. Я ведь тебе все-таки муж. А мужу многое интересно. Только... ему повезло, что он умер. Если бы он был сейчас где-то неподалеку, уж я бы с ним потолковал.

— Разве можно говорить дурно о мертвых?

— Не таких уж и мертвых, как я погляжу, — пробурчал в ответ Рашид.


Дня через два Лейла проснулась поутру и обнаружила на полу возле своей двери целую кипу детских вещей. Там были чепчики с вышитыми розовыми рыбками, голубое шерстяное платьице в цветочек с носочками и крошечными перчатками в тон, желтая пижама в оранжевый горошек, зеленые штанишки с кружавчиками и много чего еще.

— Ходят слухи, — сказал за ужином Рашид, не обратив ни малейшего внимания на Азизу в новом наряде, — что Достум вознамерился принять сторону Хекматьяра. Эта парочка задаст перцу Масуду. Да тут еще хазарейцы. — Рашид набил рот маринованными баклажанами, которых Мариам много заготовила в то лето. — Остается надеяться, что это только сплетня. А то теперешняя война по сравнению с тем, что будет, покажется нам увеселительной поездкой в Пагман[45].

Насытившись, Рашид, как был, взгромоздился на жену и запыхтел, только штаны спустил до колен. Сделав дело, он скатился на кровать и через минуту уже спал.

Лейла выскользнула из спальни. Мариам, сидя на корточках в кухне, чистила форель. Горшок с уже замоченным рисом стоял рядом. Пахло дымом, тмином, жареным луком и рыбой.

— Спасибо, — поблагодарила Лейла, присаживаясь в уголке и поджимая колени.

Мариам, будто и не заметив ее, порезала на кусочки первую рыбину и принялась за вторую. Зубчатым ножом она обрезала плавники, перевернула рыбу, быстрым ловким движением вскрыла ей брюшко от хвоста до жабер, затем засунула палец форели в рот и одним махом вырвала жабры вместе с внутренностями.

— Вещи такие миленькие.

— Они все равно валялись без проку, — пробормотала Мариам. — Не все ли равно, твоя дочь их износит или моль съест?

— Где это ты научилась так разделывать рыбу?

— В детстве я жила у горной речки и сама рыбачила.

— А я никогда в жизни не рыбачила.

— Это несложно. Главное, уметь ждать.

Лейла не отрывала глаз от ее ловких рук.

— Ты сама их шила?

Мариам кивнула.

— Когда?

Мариам переложила куски форели в миску с водой.

— Когда была беременна в первый раз. А может, во второй? Восемнадцать, не то девятнадцать лет назад. В общем, давным-давно. Только носить их так и так некому.

— Ты хорошая портниха. Научи меня как-нибудь.

Старательно прополоскав рыбу, Мариам положила ее в чистую миску, стряхнула воду с рук, подняла голову и посмотрела на Лейлу. Впервые за все время.

— В ту ночь, когда он... За меня никогда никто не заступался.

Лейла во все глаза глядела на обвисшие щеки, на морщинки в уголках глаз, на глубокие складки вокруг рта, говорящие сейчас... нет, не о враждебности — но о невысказанных печалях, неразделенных тяготах, нелегких испытаниях. Если бы Лейла столько прожила здесь, она бы, наверное, тоже была такая.

— Я не могла допустить. Просто дикость. В доме, где я выросла, никто себе такого не позволял.

— Твой дом теперь здесь. Ничего, привыкнешь.

— К побоям? Никогда!

— Он и на тебя руку поднимет, дай срок. — Мариам вытерла тряпкой руки. — Ты ведь ему дочку родила. Значит, кругом виновата.

Лейла поднялась на ноги.

— На улице, правда, свежо. Но почему бы двум виноватым не попить чайку во дворе?

Вид у Мариам был донельзя удивленный.

— Не могу. Мне еще фасоль надо перебрать и промыть.

— Я тебе утром помогу.

— И прибраться.

— Мы вдвоем быстро справимся. По-моему, еще немного халвы осталось. С чаем ужасно вкусно.

Мариам положила тряпку на стол, накинула хиджаб, заправила выбившуюся прядь волос.

— Китайцы говорят, что лучше ничего не есть три дня, чем один день не пить чая.

— Хорошо сказано, — чуть заметно усмехнулась Мариам.

— Лучше некуда.

— Только времени у меня почти нет.

— Одну чашечку.

Они уселись во дворе и быстренько уплели халву, беря ее пальцами из одной миски. Потом настала очередь второй чашечки, да и третья оказалась совсем не лишняя. Когда в горах завязалась перестрелка, им светила из-за облаков луна и последние светляки выписывали полукружья в воздухе.

Заплакала проснувшаяся Азиза, Рашид свирепым голосом позвал жену, чтобы утихомирила плаксу.


  65