104 
Ася написала: «Никогда не привыкну» — и сразу отправила сообщение, пока не передумала. И не стала ждать, ответит он или нет, полезла смотреть сообщение от Светки и от Гонсалесов. От Светки — идиотское: «Когда сажать картошку?» От Гонсалесов — действительно от мамы. Первое: «Виделась с Сережей. У него все в порядке. Он в безопасности». Второе: «Асенька, когда вам можно позвонить?» Светке Ася написала: «Потом». Нине Кирилловне позвонила сама, почему-то немножко затревожившись за глаз больного Гонсалеса. Хотя какой он там больной! Тоже все как на собаке заживает. Тревожиться не о чем. И Нина Кирилловна не тревожилась, была веселая, очень обрадовалась Асиному звонку, опять сразу стала в гости звать:
— Сережа уже скоро дома будет! Мне прямо сказали! Понимаете? А вы бы как раз и приехали! Ах, Асенька, это такой подарок будет! Мы вам так благодарны!..
Ася не поняла, кому ее приезд может быть подарком, ей было не очень интересно, когда Сережа будет дома, и вообще в гости к Гонсалесам она не собиралась. Но с Ниной Кирилловной, как и с любой матерью любого больного, говорила сочувственно и даже ласково, вслух радовалась за Сережу и поздравляла его родителей, а сама при этом все время думала, что никаких особых причин для такого-то ликования лично она не видит. Глаз у больного Гонсалеса в норме? Ну, так чего и ожидать было — сам Плотников делал. Больной Гонсалес скоро дома будет? Ну, так где же ему еще быть — сам Тугарин его делом занялся… Все в порядке вещей. Тем более что в Гонсалеса, наверное, больше никто не будет стрелять. В рамках служебных обязанностей. На симпозиуме в Германии. Будет он спокойно сидеть в своем спортивном клубе, учить любителей активного отдыха для развлечения ломать друг другу руки и ноги, будет приходить после этой так называемой работы домой, и самое большое, из-за чего будет волноваться мама, — это не простудится ли он, потому что опять забыл надеть шарф. И будущая жена будет волноваться из-за того же, потому что больше там волноваться не из-за чего. Везет же некоторым…
— Сережа сказал, что ему просто повезло, — говорила Нина Кирилловна. — Он прямо сказал, что таких, как вы, никогда не видел! И что вот как вам обязан! И что в вечном долгу, да! Ах, Асенька, а как я-то вам благодарна… И Костя тоже… Константин Александрович. Мы готовы вас всю жизнь буквально на руках носить. Мы вас очень любим. И всегда любить будем, вы не сомневайтесь.
— А? Да… спасибо, конечно… — Ася даже растерялась. Подумала, что что-то прослушала, поэтому и не улавливает причин восторга Нины Кирилловны. — Спасибо за добрые слова… Но я-то как раз совершенно ни при чем. Глаз Сергею спас Плотников, защищал его Тугарин… то есть майор со своими людьми…
— Конечно, мы все им тоже очень благодарны! — горячо уверяла ее Нина Кирилловна. — Но ведь это же другое дело, вы же понимаете! Ведь Сережа не может жениться на Плотникове! Или на майоре… Ах, что это я… Проговорилась. Наверное, нужно, чтобы он сам сказал… Первый… Ну что ж теперь. И сам он тоже скажет. Вот кончится все — и… Уже очень скоро кончится, мне прямо сказали… Ах, Асенька, вы не представляете, как мы все вам благодарны!
— Так это что получается — Сергей решил жениться на мне? — удивилась Ася. — Из благодарности? Потому что на Плотникове жениться не может? Или хотя бы на майоре?…
— Ай, ну вас, — несколько смущенно сказала Нина Кирилловна. — Вы вот шутите, а мы… Ну, пусть Сережа сам все скажет. Скоро уже…
Ася сослалась на то, что ее дети ждут, быстренько свернула разговор, положила трубку и почти всерьез задумалась о том, совместим ли с ее жизнью больной Гонсалес. Здоровый Гонсалес. Приходящий домой с работы вовремя и без огнестрельных ран. Глядящий на нее веселыми зелеными глазами и говорящий ей смешные и хорошие слова. И прижимающий ее ладонь к своей колючей щеке… Хотя, может быть, к своей гладкой щеке, дома-то у него бритва всегда под рукой. Ее трезвый ум и устойчивая психика одновременно категорически ответили: нет, несовместим. А почему? А не ее дело. Несовместим — и все. Без комментариев.
Ладно, она уже давно привыкла к таким ответам своего трезвого ума и своей устойчивой психики. За пять лет не было ни одного претендента на ее руку, сердце или хотя бы внимание, которого бы ее ум и психика согласились рассматривать дольше пяти секунд. Светка считала, что Ася травмирована неудачным замужеством. Тетя Фаина говорила: «Кто не нужен — тот не нужен. Себя ломать нельзя. А судьба и на печи найдет». Может быть, судьба никак не находила Асю именно потому, что та не сидела на печи, не ждала смирно, а моталась на своем мотоцикле наперегонки с ветром, как говорила тетя Фаина. У всех без исключения претендентов на Асины руку, сердце или хотя бы внимание ее мотоцикл вызывал тот же ужас и даже отвращение, как Тугариновы «симпозиумы в Германии» — у нее самой. Да еще и дети всех смущали — что-то их очень уж много… Да еще ее упрямый характер… Да еще ее манера общения…
104 
