8 
Число которых непрерывно сокращалось.
И когда предпоследнего из тех, кому было известно, кто такой Владимир Свиридов, одного из местных криминальных королей убили, Свиридов с облегчением понял, что уже не найдет здесь клиентов. Некому навести на него. Его жизненная стратегия наконец сработала — последний из тех, кто знал о его роде занятий, покинул этот мир.
Он так долго не работал — полгода, — что никто уже не помнит о нем. Никто — кроме его старого друга и однокашника по «Капелле», элитному подразделению спецназа ГРУ, расформированному еще в девяносто третьем. Суперсекретному отделу государственных киллеров.
Он хотел навсегда уехать из города, где прожил пять лет после своего возвращения с первой чеченской войны, но этот старый друг уговорил его остаться. В Москве и Питере куда больше шансов вернуться к старому. Это недопустимо.
Этим старым другом был Афанасий Фокин. Священник Воздвиженского собора, а в недавнем прошлом офицер ГРУ Генштаба и «музыкант» — исполнитель смертных приговоров, тайно вынесенных спецслужбами, — отдела «Капелла».
* * *
…Это был вечер следующего дня. Два часа назад закончился рабочий день в концерне «Аякс».
— В-в-вот так, Влад! — Габаритный парень с широким открытым лицом и узкими светлыми глазами, взгляд которых в данный момент изображал ненависть и какую-то слепую безнадежность, потряс в воздухе кулаком, а потом с размаху опустил его на пластмассовый столик, отчего тот подпрыгнул вместе со всеми находящимися на нем бутылками, стаканами и тарелками. — В-вот так…
Подошла официантка и попросила не безобразничать. Парень было повернулся к ней, но сидящий с ним рядом Свиридов схватил его за руку, и гневная тирада замерла на устах у его разбуянившегося собеседника.
— Спокойно, Паша, — проговорил Влад. — Спокойно.
Тот выпил еще немного водки, а потом, не закусив и не запив, произнес:
— Тебе-то со мной не западно после такого.., общаться?
— Дурак ты, Паша, — почти нежно сказал Владимир, — что говоришь-то? Давай лучше выпьем по последней и пойдем. Тебе уже хватит, да и поздно уже.
— Они все хотят моей смерти, — деревянным голосом сказал Павел, — и Шалавыч, и даже Перевийченко. Все. Они думают, что это я подослан.., а!
Он безнадежно махнул рукой, как человек, едва не выболтавший что-то чрезвычайно важное и маскирующий это безразличием к дальнейшим своим словам: все равно, дескать, какое они имеют значение, эти слова?..
Влад пристально взглянул на него из-под полуопущенных век, но ничего не сказал.
Они выпили, закусили, потом поднялись из-за стола и направились к выходу, причем Павел, поддерживаемый мрачным и трезвым Свиридовым, ковылял походкой, клонящейся к математически безупречной синусоиде, походкой преувеличенно бодрой, как то часто бывает у серьезно подвыпивших людей.
Разумеется, Павел Симонов не относился к той категории граждан Российской Федерации, что используют в качестве основного средства передвижения свои нижние конечности. Но на этот раз его «Опель» остался в гараже, а его хозяин, решив, вероятно, быть ближе к народу, пошел пешком, благо до дома было совсем недалеко.
Через два квартала Свиридов и Симонов расстались. Владимир хотел было проводить Павла до дома, но тот запротестовал настолько энергично, что Влад был вынужден согласиться с тем, что собутыльник вполне в состоянии довлечь свои пропитанные алкоголем телеса до места, обозначенного штампиком в паспорте на странице «Прописка». До своей квартиры.
Влад пошел прямо, а Павел свернул на боковую улицу и медленно двинулся по мокрому от недавнего дождя тротуару, то и дело задевая плечом столбы и полностью игнорируя пристроившийся ему в хвост милицейский «газик» с милой сердцу каждого алкаша аббревиатурой ППС (патрульно-постовая служба).
«Газик» быстро нагнал сшибающего столбы гражданина, проехал вперед, а потом дверь его распахнулась, и оттуда выскочил молодцеватый сержант в косо посаженной на голову форменной кепочке, на которую перед этим, судя по всему, опустошила кишечник пролетавшая мимо ворона или иная пернатая тварь.
— Добрый вечер, — с ехидно-доброжелательной интонацией, присущей только служителям правопорядка, занимающимся отловом алкоголиков и мелких хулиганов, произнес он. — Как ваше драгоценное здоровье, гражданин?
— Пока — лучше н-не бывает, — ответил Паша и тут же заплел ноги так, что сержант еле успел подхватить подвыпившего россиянина.
8 
