105 
– Как он узнал?
– Откуда я знаю. Бери давай.
– Я не могу, у меня ноги болят, ты забыла?
– Иногда мне хочется, чтобы мужиков вообще на свете не было. – Она подхватила его под мышки и довольно легко перетащила в глубь погреба.
Капитан пришел в себя через полчаса. К этому времени он был крепко связан по рукам и ногам.
– Теперь вам не уйти, – первое, что пропел он, очнувшись.
– Заткнись. – Дарья влепила ему пощечину. – Теперь я тебя буду трахать.
– Я тебя засажу! – заорал он.
Пришлось подключиться Николаю. Его удар был гораздо крепче.
– Смотри, как бы я тебе не засадил, говнюк. – Удар пришелся в скулу. Ничего приятного, но мог бы ведь ударить и в нос.
– Мы здесь все уже замарались с головой. – Дарья прохаживалась перед ним, через равные промежутки времени закрывая свет от лампочки. Серое лицо Ерохина то освещалось, то уходило в тень. Наверное, то же самое творилось у него в душе: то мелькнет лучик надежды, то набегут черные тучи. – Ты сейчас расскажешь все – от и до. Итак, почему ты пришел один?
– Я не один.
Коля двинул ему в ухо.
– П…ишь.
– Что вы хотите? Вы понимаете, кого вы взяли в заложники?
– А как же. Мудак номер один в Саратове. – Дарье стало нехорошо от собственных воспоминаний. Как она стояла там, у него в кабинете, расставив ноги и нагнувшись над столом. Теперь пришло время отдавать долги. – Так почему же ты один?
– У нас не хватает людей. Да и откуда мне было знать, что можно вляпаться в такое дерьмо, направляясь на свидание к девушке.
– Очень умно. А теперь придумай, – она склонилась над ним, – только придумай правдиво, как вы так быстро вычислили нас?
Капитан рассмеялся.
– Кто же тебе говорил, что тебя вычислили? Вот теперь ты сама созналась.
– Почему по телевидению сюжет об убийстве Анны был показан с большими купюрами?
– Откуда мне знать? Я на телевидении не работаю. Ребята, вы получите лет по пять, это я вам гарантирую. Дальше – свобода.
– И ты думаешь, я тебе верю? – Дарья присела на кое-как сколоченный ящик. – Лучше расскажи, почему вы ничего не предпринимаете по делу Анны?
– Ты будешь учить милицию работать, сучка?
Николай тут же ударил капитана в бок кулаком. Он сидел с ним рядом на брезенте, постеленном на пол, но руки у него были свободными, и он этим пользовался.
Северянин, как казалось Дарье, не прочь поразмяться, несмотря на большую кровопотерю. Жажда мести просто-таки кипела в нем.
От полученного тумака Ерохин взвыл и повалился на бок.
– Вы за это ответите!
– Не так громко, – предостерегла Данилова. – Орать не надо.
– Слушай, Даша, давай я ему разобью харю.
– Коля, потерпи. Вот я уйду, тогда будешь мочить.
– Может, сейчас? – Стропов приобнял за плечи Ерохина.
– Вот и ситуация сложилась. – Дарья поднялась со своего места. – Давай, товарищ капитан, соображай, или ты рассказываешь нам, как тебе удалось на нас выйти, или я пошла, а ты останешься наедине с Колей. Думаю, завтра утром тебе уже не захочется упираться.
– Вы жестокие люди, – промямлил он.
– Да. Мы убиваем. – Строповская физиономия приблизилась к самому носу заложника. – Ну же! Девушка хочет знать правду.
– Вас найдут! – выкрикнул Ерохин.
– Молчи! – цыкнула на него Данилова. – Если с тобой были люди, то где они? Я никого не заметила. Почему никто не пытается тебя освобождать? Что, нечего сказать? Я думаю, что ты пришел ко мне как частное лицо. У меня подозрения насчет тебя. Ты следователь по делу об убийстве Анны, и ты ни хрена не делаешь. Я больше тебя нагребла. А почему? Потому что ты замешан во всем этом. Так?! Да?! – Она рявкнула столь сильно, что стены загудели.
– Совсем рехнулась, – ответил следователь.
– Я пошла. До завтра, Николай. Не скучай здесь.
– Без проблем. Извини, проводить наверх не смогу.
– Ничего страшного, главное – не забывай о нашем приятеле. Пока он еще крут. До свидания, мальчик. – Она потрепала по щеке притихшего Ерохина и стала подниматься наверх. Каждый щелчок каблуков по ступенькам крутой лестницы сливался с глухим ударом во что-то мягкое, может быть, это была спина, а может – грудь или бедро, кто знает. Ерохин только охал и ахал, но пощады не просил. Обработка началась.
* * *
Утром следующего дня Дарья открывала гараж, будучи уверенной, что клиент дозрел.
Она с затаенным дыханием спускалась вниз. Не в силах больше выносить ожидаемое и естественное в такой ситуации приветствие Стропова, она сама громко спросила:
105 
