26 
К сожалению, у него не было теперь возможности разъезжать по городу на джипе, приходилось обходиться попутками и собственными ногами, но ему не привыкать. Сейчас главное – разыскать третьего.
* * *
Коленки тряслись, щеки горели, глаза застил туман стресса. Серега в сопровождении сержанта поднимался на второй этаж в комнату под номером четырнадцать.
Он не мог не прийти. Страх за собственную жизнь заставил его просить защиты у властей. Он не мог забыть, как этот мужик убивал Юру. Точно так же он мог разделаться и с ним. В любом месте, в любое время. Он не чувствовал себя в безопасности ни дома, ни тем более на улице. Ему казалось, что он не успеет добраться и до милиции, что из-за дерева выйдет ОН и свернет ему голову.
Сержант открыл кабинет и завел его внутрь.
– Будем сидеть и ждать майора.
Когда дежурный понял, что за Сережа стоит перед ним, на Боброва тут же надели наручники. Через пятнадцать минут его перевезли на «уазике» в другое отделение милиции на свидание со следователем, ведущим это дело. Фамилию Костин вор-музыкант Сережа запомнил сразу. Он нутром чуял, что человек, которого он никогда не видел, может и покарать его, а может и скостить грехи.
Майор ввалился в свой кабинет, уже зная, что к нему пришел сдаваться очень ценный экземпляр.
Серега вытаращил глаза, когда увидел седовласого мужчину в темном поношенном костюме. Кроме того, он, сам не зная почему, поднялся. Может, потому, что сидящий рядом сержант вдруг резко воскрес и подхватился, выпрямив коленки.
Смерив оценивающим взглядом собеседника, майор попросил оставить их с пришедшим с повинной наедине.
– Бобров Сергей Юрьевич. 19 лет. Судимостей нет, образование восемь классов. Правильно? – Следователь отложил в сторону краткую справку, которую получил внизу у дежурного.
– Правильно. – Серега не знал, куда девать свои длинные мослы; наконец, он обхватил руками мягкое сиденье стула, а ноги поджал под себя.
– Пока не для протокола. Рассказывай, почему пришел.
Молодой человек неожиданно оказался неплохим рассказчиком и все, что знал, расписал в подробностях.
– Значит, страх привел тебя сюда… – Костин повернул голову и посмотрел в окно. Травка зеленая, листочки на деревьях, птички в небе…
– Я видел, как он убил Юрку. Его ничто не остановит. Раз, два – и нет человека.
– Значит, специалист?.. Раньше ты с ним никогда не встречался?
Серега занервничал.
– Что мне будет, а?
Руки Костина, лежащие на столе, слегка раскрылись, так что стали видны ладони.
– Если будешь рассказывать все, что знаешь… если дашь показания в суде… тогда пойдешь служить в армию, как и положено по закону.
– У меня почки опущены, – словно защищаясь от коварного, скрытого удара, произнес Бобров.
– Значит, домой, к маме. Так видел ты раньше убийцу Юры и Паши или нет?
Серега задергал ногой.
– Я уже говорил, что не было денег… И Паша, он у нас большой затейник был, предложил обобрать кого-нибудь среди ночи. Ну вот, мы, дураки, на него и на его бабу нарвались… Он пушку Юрке в глаз сунул, ну, мы и отвалили.
– Что за оружие?
– Он сам сказал, что «беретта», девять миллиметров.
– А что за женщина? Опиши.
– Я ее видел всего несколько секунд. – Серега встал, а майор невольно отвел голову назад. Парень был столь длинным, что следователю пришлось поднять голову, чтобы смотреть ему в лицо. Смерив по собственному плечу, Серега сделал вывод, что девушка была чуть выше метра семидесяти.
– Минус каблуки, – подсказал майор. – Получаем немного меньше. Теперь волосы.
– Черные, это точно. Длинные. Больше я вряд ли про нее смогу что-то сказать.
– Тучная?
– Да нет, – улыбнулся Серега. – Стройненькая, ладненькая.
Через десять минут после телефонного разговора между майором и кем-то из ГАИ в кабинет к Костину вошел блондин в джинсах и рубашке с короткими рукавами, отдал бумажку и исчез.
– Она? – Костин смотрел на Серегу, словно Урмас Отт на своего собеседника после очередного заковыристого вопроса.
– Да.
– Это шаг вперед, – признал Костин. – Больше ничего не хочешь мне рассказать?
Серега пожал плечами:
– Вроде как и нечего, товарищ майор.
– А как завхоза завалили в подъезде, чтобы слепки сделать?
Боброва передернуло. Он не знал, что ему сказать.
– Ну, это Паша все.
– Правильно, вали на мертвых, им от этого хуже не будет. – Костин сделал вид, что таких засранцев, как Бобров, он за день разжевывает не меньше десятка: с омерзением на лице он смотрел в глаза Сереге.
26 
