очень нудно 
40 
– Здесь их малина.
У Веньки кровь от лица отлила, а сердце замерло. О том, что преступный мир избрал себе для встреч этот неприметный домик, он еще не знал. Однако здесь просматривалась громадная логика и в то же время риск знатока своего дела. Место тихое, очень удобное и под самым носом у ментов. Скажите, кто догадается искать преступный элемент здесь? В этом здании удобно хранить краденые вещи, между прочим.
Кулапудов почтительно взглянул на неприметного пожилого мужчину, выследившего место дислокации воров. Этот скромный служитель закона, не требуя какой-либо награды за свои труды, нисколько не был поглощен значимостью проведенной им операции. Он напряженно вглядывался в даль, цепко изучая глазами тыльную сторону избушки. У виска пульсировала жилка, чуть прикрываемая седым волосом. Вот таким должен быть настоящий борец за справедливость.
– Сейчас расставим мишени вокруг, и будет предполагаемая малина. Здорово я сообразил?
Венька озадачился.
– Так значит, здесь нет никого? Что же мы тогда шепчемся? – возмущенно воскликнул он, догадавшись о том, что вот уже битых полчаса они дурака валяют, прячась за кустами и шарахаясь от каждого шороха.
Дядя Саня побелел, услышав громкий голос.
– Лучшие учения те, которые проходят в обстановке, максимально приближенной к реальной ситуации, молодой человек. Пора бы уже знать, – обиженно и тоже в голос сказал он. – Чему вас только на занятиях учат?
Надув нижнюю губу, как ребенок, дядя Саня выпрямился во весь рост, ничуть не таясь, и направился в обратную сторону – однако опять же в обход – с твердой решимостью забрать и унести весь инвентарь обратно на склад.
– Вы правы, – забеспокоился Кулапудов, – будем максимально приближаться к этой... как ее... действительности.
Второй раз мишени уплывали прямо из-под Венькиного носа, чего парень, как временный командир группы, допустить не мог. Пришлось идти на компромисс с дяди-Сашиной излишней старательностью и позволить ему действовать по своему усмотрению, от чего, надо сказать, кладовщик не отказывался.
Дядя же Саня, впервые за долгие годы почувствовав себя в своей тарелке, старался на славу. Вернувшись вместе с Кулапудовым обратно к ребятам, он на себе лично показал все правила военного макияжа. В одночасье ребята позеленели, обильно раскрасившись содержимым тюбиков, отчего лица их стали мужественнее. Глядя на них, казалось, откуда-то повеяло опасностью вьетнамских дорог. Молодые побеги клена, принесенные в жертву общему делу, равномерно распределились на защитного цвета касках.
Отдельные листочки затесались среди погон и в петлицах. Более всех порос зеленью самый опытный из всех, дядя Саня. Ребята чувствовали себя в этом маскараде ни больше ни меньше как кучкой идиотов, не до конца выловленных в заповедных лесах у стрельбища. Однако по приказу Кулапудова им приходилось терпеть и делать заинтересованные лица.
Пожалуй, единственный, кого это забавляло – не считая личности дяди Сани, – так это Пешкодралова, с увлечением повторявшего все, что показывал наставник.
– Если вы научились сливаться с окружающей средой, – со знанием дела говорил бывший опер, – считайте, что дело у вас в кармане. Раскрыть его для вас не составит никакого труда. А все почему? Потому что слежка у вас будет поставлена на высшем уровне.
– Очень познавательно, – скептически произнес Дирол, брезгливо принюхиваясь к краске, выдавленной на указательный палец. Он решал довольно сложную задачу: стоит ли уделываться гадостью, выданной дядей Саней, выставляя тем самым себя на посмешище перед редкими прохожими, либо вытереть палец о лист лопуха и остаться «неучем» в вопросе маскировки.
Венька строго взглянул в лицо Зубоскалину, для весомости показав немаленький кулак. Санек вздохнул. Ничего не оставалось, как провести две зеленые полосы у себя на щеках. Однако язвительное замечание парень все-таки сделал.
– А как маскироваться в городских условиях? Под каменную кладку или под асфальтовую дорожку?
– Об этом позже, – досадливо поморщившись, ответил дядя Саня. – Сейчас же наша основная задача с минимальными потерями взять вон то укрепление, у березок.
Кладовщик указал рукой на хлипкие стены сарая, гордо выпятившиеся от эпитета «укрепление». Мишени сразу после беседы с Кулапудовым были расставлены вокруг, причем дядя Саня старался пристроить их за кустиками и высокой травой полыни. Объяснил он это просто: будь преступник настоящим, он без сомнения прятался бы именно там. Курсантам возразить на это было нечего.
40 
