очень нудно 
83 
Пихтин промолчал.
– Ну, кому-то не повезло, – констатировал Чехов и засунул предметы в пакетик, запечатав его нажатием пальца.
После этого он пошел к выходу. Мы поспешили за ним.
Поднявшись наверх, Чехов повернулся к заведующему и сказал:
– В общем, так. Вы помогли следствию, и за это вам – большое спасибо. Пока – я повторяю, пока – мы вас арестовывать не будем. Однако вы должны дать мне подписку о невыезде. К тому же вы просто обязаны сообщать мне о каждом следующем посещении ваших сообщников. Причем немедленно!
После этого мы пожали руку поникшему Пихтину и с удовольствием вышли на морозный воздух.
Чехов немедленно закурил. Я последовал его примеру.
– Уфф, ну и местечко, – пробормотал Чехов, оглядываясь на темную громаду дымящего крематория. – Зато – качественный скачок!
Он потряс у моего носа пакетиками.
– Тебе, Ладыгин, кажется, вещественных доказательств не хватало? Теперь они у тебя есть. По этим предметам мы быстренько установим личность их владельца, не сомневайся.
Мы уселись в машину и поторопились уехать подальше от этого места. По дороге Чехов спросил:
– Я что-то в запале забыл о твоих делах спросить. Что нового у тебя?
– Карточку у меня свистнули.
– Во как. Значит, вещь на самом деле важная. Кто спер – твой Лямзин опять?
– Не поверишь – моя Инночка.
– Да-а? Вот эта твоя длинноногая помощница? Что, она тоже в деле?
– Да нет, ее Штейнберг завербовал. Только разведчица из нее хреновая – спалилась с первого раза.
– А у нее что за интерес? Денег ей пообещали?
– Нет. За всем этим делом кроется какая-то тайна. Шантаж.
– А-а, – понимающе закивал Чехов. – Тайная страсть и все такое...
– Не знаю, – ответил я, сквозь замороженное стекло глядя на приближающиеся огни города. – Радует только одно – карточку не получит и Лямзин.
– Как знать, как знать, – сказал Чехов, ловко перестраиваясь в центральный ряд. – Может быть, они заодно.
– Может быть, – согласился я. – Тогда не сносить мне моей буйной головы.
– Ну, это мы посмотрим, – возразил Чехов, громко сигналя наглецу, который пытался подрезать нас на повороте.
* * *
Дима с большим удовольствием исполнял свои обязанности, и его рвению были рады все – от сестры-хозяйки до менеджера. Его симпатичное лицо было поводом для мечтаний всех молодых работниц санатория, и даже развращенные клиенты позволяли себе с ним некоторые вольности.
Дима же радушно улыбался в ответ на все потрепывания по щеке, похлопывания по плечу, угощения и презенты. Но в душе он ненавидел это место, в котором ему чудилась скрытая враждебность и какая-то грязь. Но он молчал и продолжал вытирать пыль и пылесосить ковры в служебных помещениях, не забывая поглядывать в документы, оставленные на столах рассеянным начальством.
До сей поры не было ничего интересного. Дима понимал, что терпение, молчаливое терпение, и только оно, может ему помочь дождаться своего часа. То, что этот час настанет, было не догадкой, а уверенностью.
Дядя Митяй и его сестра Антонина нормально отнеслись к тому, что Дима без всяческих объяснений остался жить в будке стрелочника. Он приносил домой свой заработок и практически полностью отдавал его на хозяйственные нужды. Зарплата была неплохая, и поэтому любые вопросы по поводу расходов на его содержание отпадали совершенно. Матвеич был доволен, что у него появилась какая-то компания. Он любил играть с Димой в шахматы, гонять его в деревню за самогоном и учить жизни, неизменно заканчивая одним и тем же:
– Эх, Митька! Не нюхал ты еще пороху!
Антонина тоже не была против, что у брата появился такой странный жилец. Только женское любопытство раздирало ей нутро и заставляло тайком наблюдать за каждым Диминым шагом – насколько это было возможно. Она точно знала, что здесь кроется какая-то тайна. Распаленное телевизионными сериалами воображение рисовало ей то принца инкогнито, то государственного преступника в подполье.
Иногда она осмеливалась завести разговор о его семье, его интересах, о его прошлом. Он в основном отмалчивался или отшучивался, и это только убедило ее, что с этим парнем что-то не так.
О своих опасениях Антонина поведала брату.
– Мало ли на свете злодеев, – закончила свою речь она. – Смотри, пристукнет он тебя и деньги заберет. Окажется, пригрели змею на груди.
Матвеич стукнул кулаком по столу и грозно сказал:
– Дура ты, баба! Деньги заберет! Нашла тоже богатея: какие же у меня деньги? Если только свою зарплату обратно отожмет – так то им заработанное. Фигня все это, Тоня! Мало ли что с человеком могло случиться, жизнь – штука такая... И с вопросами своими к нему больше не лезь – видно, неприятно парню.
83 
