16 
– А я и был вежлив, я его даже пальцем не тронул, – возразил швейцар.
– Что он у тебя спрашивал?
– Сначала он спросил, где я взял эти лампасы. Я ответил, что это моя форма. Потом спросил, служил ли я в армии. То есть служил ли я писарем. Я ответил, что да. Тогда он обозвал меня... ну, в общем, нехорошо меня обозвал и сказал, что... ну, в общем, сказал, что я нехороший человек. Тогда я ему сказал, чтобы он покинул мое рабочее место и не устраивал здесь скандалы. А он еще пуще взбеленился да как въедет мне в глаз! Словом, драться полез. Потом его оттащили и вас позвали. Вот и все. А я его не трогал.
– Черт-те что! – понуро качая головой, произнес Челобанов. – Как будто все белены объелись. Два инцидента за один день! И это не считая... хм... общих проблем гостиницы.
– Можешь быть свободен! – бросил Санчо швейцару.
– Арнольдович, зайди ко мне, я обработаю тебе рану, – сказал я ему вдогонку.
– Угу, – угрюмо кивнул швейцар, надевая фуражку.
– И что вы мне на это скажете? – вызывающе спросил меня Санчо, когда за швейцаром закрылась дверь. – Если дело так пойдет дальше, у меня весь персонал с постояльцами передерется! Они что, кроме пургена, еще и озверина наелись?
– Пока ничего определенного сказать не могу. А может быть, весна так действует? Солнце светит, травка зеленеет, птички поют... – задумчиво ответил я, разглядывая в окне наступившие сумерки. – Гормональные бури бушуют. Вот у людей крыши и посрывало.
– Я не очень понимаю образность вашего мышления, – несколько раздраженно произнес он. – Сомневаюсь только, что массовое расстройство желудка тоже весенний симптом...
– Образность мышления – основа моего метода, – ответил я. – Что же касается вашего второго замечания, то на него я смогу ответить завтра утром. Пока что у меня одна просьба – прекратить разноску питьевой воды в графинах по номерам. У меня есть серьезные сомнения в ее доброкачественности.
– Она же кипяченая! – поразился он. – И как я оставлю постояльцев без воды?
– Пусть сами кипятят. Наверняка у каждого есть электрические приборы.
– Это у нас запрещено!
– Мало ли что у вас запрещено! – возразил я. – В этой стране все командированные и отпускники возят с собой кипятильники и пользуются ими.
– Ладно, договорились, – устало произнес Санчо.
– А теперь, уж простите за бестактность, мне для стимуляции моего образного мышления нужна хорошая порция алкоголя, – сказал я и выразительно посмотрел на директора отеля.
Челобанов несколько секунд непонимающе на меня смотрел, затем, видимо, смекнув, подбежал к столику с секретом и нажал на заветную кнопочку. Из глубин стола, как и вчера утром, выехала батарея спиртных напитков.
– Прошу! – сделал радушный жест Челобанов.
ГЛАВА 4
Ночь прошла спокойно, чему в немалой степени способствовало то, что спал я весьма крепко. Вчерашний день сильно утомил меня как морально, так и физически, а приличная доза спиртного, выпитого на халяву у Челобанова, серьезным образом укрепила нервную систему. Встав, я умылся и, слегка подлечившись шотландским виски, вышел из номера. Спустившись по лестнице на первый этаж, я тут же обратил внимание, что Арнольдович уже стоит на боевом посту. Особый колорит его фигуре придавали темные очки, от чего он приобрел зловеще-монументальный вид. Он стал больше походить на нью-йоркского полицейского, патрулирующего Гарлем, нежели на швейцара провинциальной гостиницы. Я поздоровался, и Арнольдович повернул ко мне окуляры, почтенно кивнув.
Я вышел из гостиницы и направился в Волжское УВД за результатами экспертизы. Петрова я нашел на своем рабочем месте. Пребывал он в радостно-приподнятом настроении.
– Тебе повезло, – сказал он. – Стоило хлебнуть чуть-чуть из этого графинчика, и ты полдня согревал бы своей задницей унитаз.
– Значит, фенолфталеин?
– Да, и в немалой дозе.
– Спасибо, – ответил я.
– Не за что! – усмехнулся Жора.
Вернувшись в гостиницу, я тут же наткнулся на очередь в аптечный киоск «Фатум». Она снова приобрела внушительные размеры. Я подошел к киоску и, поздоровавшись с молоденькой девушкой-фармацевтом, которую звали, согласно визитке на халате, Екатериной Любимовой, сделал вид, что рассматриваю лекарства. На самом деле я вглядывался в лица тех, кто стоял в очереди. Среди прочих я заметил того самого пузана, командированного с Алтая, в номере которого я вчера разговаривал с Раисой Ивановной.
16 
