очень нудно 
39 
Ильиной еще не было. На набережной было пустынно, несмотря на яркое солнце, с утра одевшее город в прозрачную золотистую тунику.
У причала замер трехпалубный теплоход. Туристы, видимо, уже покинули его комфортабельные каюты и гостеприимные палубы, и их тощая кучка растеклась по окрестным улицам. Проезжая мимо Троицкого собора, он видел одну немолодую пару, снимавшую камерой эту тарасовскую достопримечательность, среди золотых луковиц которой так негармонично и весело мелькают куски зеленой кровли, сочетаясь по цвету лишь с крышей Краеведческого музея, стоящего напротив.
В летних кафе продавцы еще только выставляли товар. Тоскливо пахло мокрым асфальтом и пролитым на землю пивом, уже высохшим, но продолжавшим распространять характерный кисло-прелый запах. «Слабый след вчерашнего дня», – подумал Китаец и взглянул на часы: до восьми оставалось три минуты. Закурив сигарету, он приготовился ждать. Вскоре с пригорка, следуя линии тротуара, окаймлявшего огромную, залитую асфальтом, без единой травинки и лепестка площадь, съехал серебристый двухдверный «Хендай». Машина подъехала прямо к его джипу. За рулем сидела Ильина. Китаец выпрыгнул из «Массо» и замер невдалеке от него.
Выбравшись из авто, Ильина с натугой улыбнулась ему. Танин шагнул ей навстречу.
– Что-то случилось? – спросил Китаец, заметив на ее лице «стигматы» бессонной ночи: темные круги под глазами, бледность и красные веки.
– Я назначила вам встречу здесь, потому что не хочу, чтобы меня лишний раз видели возле вашего офиса, – стараясь выглядеть спокойной, но выдавая себя интонацией, сказала Лидия Ивановна. – Вчера вы спрашивали меня, не предлагали ли мне купить акции ресторана.
– Покупатель появился? – бодро спросил Китаец.
– Он был уже вчера, просто я вам не сказала. Я в очень трудном положении. А теперь вот решилась рассказать… – Она напряженно смотрела на него.
– Я вас слушаю.
– Мне приказали молчать. Помните, мне позвонили, когда вы сидели у меня в кабинете? – Ильина теребила матерчатый пояс на платье. – Так вот, это был тот самый покупатель.
Она опустила голову и погрузилась в молчание.
– Что он вам сказал?
– Что если я буду упрямиться, моего мужа ждет крах, а мою дочь… – Она всхлипнула и, торопливо достав из сумочки платок, прижала его к губам.
Ее лицо как-то вдруг сразу осунулось и постарело. На нем замерла гримаса тоски и отчаяния. Губы тряслись, по щекам катились слезы.
– Успокойтесь, – Китаец непроизвольно сжал ее руку своей, – я попробую помочь вам.
Ильина с недоверием и одновременно надеждой посмотрела на него.
– В общем, он сказал, что житья нам не будет. Я уже собралась продать эти акции. Но где гарантия, что после этого нас оставят в покое? – Она взглянула на Китайца как затравленный зверь.
– Вы говорили мужу?
– Нет. Я не хочу его расстраивать и… – она снова опустила голову, – страшно за него боюсь. Не хочу его огорчать.
– Разве он не видит, что вас что-то гнетет?
– Он сейчас в командировке. Должен завтра приехать. Юлю я отправила к родным…
– Правильно сделали, – Китаец закурил вторую сигарету, предложив предварительно угоститься своей собеседнице.
Та взяла сигарету дрожащими пальцами и, поблагодарив, глубоко затянулась. Ее била дрожь, и вид у нее был страшно подавленный и несчастный.
– Вы дали свое согласие тому, кто звонил?
– Да. Он сказал, что еще позвонит. И еще сказал, чтобы я никому об этом не говорила, иначе… – Усилием воли Ильина сдержала рыдание, клокотавшее у нее в горле.
– Понятно, – задумчиво произнес Китаец. – Голос звонившего вам не знаком?
– Нет.
– И он не представился?
Ильина покачала головой и хотела что-то добавить, но в эту секунду из раскрытого окна проезжавшей мимо «Нивы» высунулся ствол автомата и, разрывая утреннюю тишину, ударила очередь. За мгновение до этого Китаец заметил подозрительно медленно двигавшуюся со стороны Троицкого собора «Ниву», резким толчком сбил с ног Ильину и тоже упал на асфальт. Пули словно бешеные осы прожужжали у них над головами. Редкие прохожие и полусонные туристы бросились врассыпную.
– За машину, быстро! – Китаец еще раз подтолкнул ошарашенную, не успевшую еще испугаться Ильину под защиту «Хендая», который стоял к ним ближе, чем «Массо». В руке у Танина оказался неизменный «ПМ».
Китаец всегда был готов к отражению нападения и предпочитал сперва действовать интуитивно, а уж потом разбираться в причинах нападения. Но на этот раз он все же удивился такому редкостному нахальству. Дело было в том, что в здании речного вокзала, буквально в нескольких десятков метров от места нападения, располагался милицейский пикет, возле которого дежурил «УАЗ» с мигалкой. Стражей порядка, правда, не было видно, но это нисколько не умаляло наглости нападавших.
39 
