очень нудно 
81 
– Хочешь сказать, что Санька был засланным казачком? – спросил Щукин.
– Может быть, – качнул наголо обритой головой Толик Ляжечка, – а может, и нет. За ним просто могли следить. Его же в Питере знают. И знают, что в Питере никто из местных с ним связываться не стал бы, а вот иногородние легко могли его на какую-нибудь работу подписать. А что из этого следует, как думаешь? – хитро прищурился Ляжечка.
– Не знаю, что из этого следует, – пожал плечами Щукин, хотя ответ уже забрезжил где-то на задворках его сознания.
– А следует из этого, – заговорил Ляжечка, – во-первых, то, что сами отморозки, которые за нами по следам идут, может быть, и могли бы его подписать на работу, да им отсоветовал тот самый серьезный человек, который контролирует их мероприятия в Питере.
– А во-вторых?
– А во-вторых, – поднял Ляжечка вверх толстый палец, похожий на насосавшуюся крови пиявку, – этот самый серьезный человек мог предположить, что на Матроса выйдут другие иногородние деятели, то есть мы.
– То есть ты, – уточнил Щукин, – ведь идея нанять мне в помощь Матроса от тебя исходила. Если бы ты до этого не додумался, глядишь, Лиля была бы уже в Швеции, а я на Багамах отдыхал бы.
Ляжечка неопределенно пожал плечами.
– Насчет Багам сомневаешься? – усмехнулся Щукин. – Так я и знал, что ты уже план разработал, как меня с моей наградой кинуть…
– Да нет! – быстро ответил Ляжечка. – Ты чего? Мои… наши заказчики люди серьезные и обязательные – как сказали, так и будет. Они честно работают!
– Они-то, может, и честно, – туманно проговорил Щукин, – а вот ты…
И тут же поднял руку вверх, предупреждая готовые сорваться с толстых Ляжечкиных губ слова возмущенного оправдания.
– Ладно, ладно, – примирительно проговорил Николай, – это я так – шучу. То есть предупреждаю. Я согласен работать на твоих заказчиков, только мне гарантия нужна, что меня не кинут. Тогда и я… – Николай подмигнул открывшему рот Ляжечке, – буду ответственно относиться к своему делу. Понятно? Если у меня на руках бабки будут, то и гарантия, значит, будет, что кидать меня никто не собирается. Просекаешь тему?
– Да, – хмуро кивнул Ляжечка.
– Вот и молоток.
Щукин сладко потянулся и достал из своей пачки, лежащей на столе, еще одну сигарету.
– Спать охота, – сказал он, – сил нет. Ты вали за бабками и за дальнейшими указаниями, а я покемарю немного.
– Ага, ага, – быстро забормотал Ляжечка, поднимаясь из-за стола, – покемарь, только не очень-то это… не расслабляйся. Я быстро сгоняю – одна нога здесь, другая там. На стук или звонки в дверь не открывай – у меня ключ есть. Если вдруг что-то случится, звони мне на сотовый – телефон в спальне стоит.
– А мне ключ оставишь? – спросил Щукин, лениво затягиваясь. – Вдруг мне выйти понадобится – за сигаретами или еще куда?
– Ты что! – воскликнул Ляжечка необыкновенно писклявым голосом и замахал руками, точно был птицей и собирался взлететь. – И думать забудь! Исключено! Ты должен неотлучно находиться при девчонке. И спать рядом с ней и… все остальное… А из квартиры тебе выходить никак нельзя! Просто – никак. Поэтому ключ тебе оставить – даже не проси. Да и зачем тебе выходить? Я скоро приду – часа в два, два с половиной обернусь. А сигареты я тебе оставлю свои, а на обратном пути тебе сам куплю! Какие купить?
Щукин хотел было ответить, но осекся и тягуче зевнул.
– «Давидофф» мне, – проговорил он, сладко почмокав губами после длинного зевка, – две пачки. Или три. Облегченного.
– Понял, сделаю… – кивая головой, как китаец-официант, сказал Ляжечка.
– И еще… постой… Ага, сигар гаванских. Таких, знаешь, по десять баксов штука – толстых и громадных, как докторская колбаса. Очень я эти сигары уважаю. Их гаванские мулатки на голых бедрах скручивают из табачных листьев… Штук десять сигар принеси.
– Что-нибудь еще? – спросил Ляжечка, становясь уже совсем похожим на официанта.
– Пожрать, – ответил Щукин, – у меня после долгого и здорового сна просто зверский аппетит. Бифштекс с кровью, копченую рыбку дальневосточную и икру севрюжью – только настоящую, а не концентрат какой-нибудь! – строго предупредил он.
– Сделаем, – уверил его Ляжечка, – какие проблемы. Ты хорошо работаешь, мы… я должен о тебе хорошо заботиться. Так?
– Так, – милостиво согласился Щукин и снова зевнул. – Глаза сами собой закрываются, – пожаловался он, – боюсь, прямо за столом упаду и засну.
81 
