92 
– Входите, входите, – широко распахивая дверь, пригласила она, а после того, как курсанты вошли, выглянула в коридор со словами: – Надеюсь, вы не привели за собой «хвост».
– Бабушка, ну какой «хвост», – вздохнул Андрей. – Кто может за нами следить?
– Кто-нибудь, – ответила женщина. – Хотя за вами действительно следить некому. Ну да ладно, – перешла она к делу. – В общем, как мы и думали, у Мартышкиной есть любовник.
– Правда? – не поверил Веня, хотя в глазах его мелькнула радость. – А откуда вы это взяли?
– Вот отсюда, – сказала Антонина Дмитриевна, протягивая Кулапудову записку. – Она выпала сегодня из кармана Мартышкиной.
Курсанты прочитали записку, передавая ее друг другу.
– Здорово, – восхитился Федя. – Это действительно доказывает, что у нее есть любовник, которого она называет котенком.
– Но это еще не все, – прищурилась Антонина Дмитриевна. – Мартышкина носит ему еду два раза в день.
– Он что, сам себе не способен купить? – удивился Леха.
– Может, он готовить не умеет? – предположил Дирол.
– А при чем тут это? Есть же множество продуктов, которые не надо готовить, и так слопать можно, – недоумевал Пешкодралов.
– Значит, он не любит такую еду, – стоял на своем Зубоскалин.
– Или не может выходить из дома, – продолжил Веня. – Потому что кого-то боится.
– Например, милиции, – догадался Федя.
– В общем, он преступник, – высказался Антон.
– Короче, надо идти и хватать этого уголовника, – закончил Андрей.
– Нет, нельзя, – покачал головой Веня. – У нас нет доказательств его вины, нет ордера на арест, и если мы придем к нему, он вообще нам не откроет.
– А что ты предлагаешь? – обиженно посмотрел на него Андрей.
– Я думаю, если Мартышкина с любовником уезжают завтра, то сегодня они наверняка подготовят все к отъезду, ну, там, поддельные документы, вещи и особенно украденные деньги. Мы проследим, когда Мартышкина пойдет к своему хахалю, ворвемся в квартиру и застанем их врасплох, – предложил свой план действий Вениамин.
Все задумались над этим предложением и пришли к выводу, что это единственно верное решение при данных обстоятельствах. Эту мысль за всех высказал Федя:
– Веня прав, только так мы сможем разоблачить Мартышкину и ее соучастника. Но мне кажется это слишком опасным, ведь преступник может быть вооружен.
– Нет у него никакого оружия, – отмахнулся Веня.
– С чего ты взял? – посмотрел на него Ганга.
– При ограблении они чем пользовались?
– Каким-то тяжелым предметом, – вспомнил Федя.
– Вот именно, потому что настоящего оружия у них нет. Если у преступника есть пистолет, то он воспользуется им, чтобы запугать жертву, а не станет долбить ее по голове тяжелым предметом, – сделал вывод Кулапудов.
Остальные курсанты согласились с Веней, а тот, посмотрев на часы, висящие на стене, сказал:
– Сейчас четыре часа, значит, у нас есть еще максимум три часа, чтобы обсудить весь план действий, потому что в семь мы должны уже быть у дома Мартышкиной.
– А поесть мы успеем? – жалобно спросил вечно голодный Пешкодралов.
– А вот эту проблему я беру на себя, – улыбнулась Антонина Дмитриевна. – Куда бы вы хотели пойти пообедать?
– В «Заходи – не пожалеешь», – не задумываясь, решили курсанты.
– Тогда вперед, насыщать свои животы, – скомандовала бабушка, и ребята поняли, что без этой женщины они не только не чувствовали бы себя сытыми, но и вряд ли подвели бы свое расследование к логическому завершению.
12
Стеблов сидел в своем кабинете чернее тучи. А тучи действительно стали сгущаться над его головой. Ограбление кассирши с мясокомбината не давало ему покоя. Он очень надеялся, что осмотр машины, которую грабители использовали для выполнения своего злого умысла, принесет хоть какие-то результаты. Но пока сведений из лаборатории не поступало. Зато возникла новая проблема в лице странной дамочки с огромным котом на руках. Дамочка, назвавшаяся Домной Мартеновной Залипхиной, сейчас сидела перед Василием Наумовичем и требовала компенсации за моральный ущерб, нанесенный ее коту. Такое даже нарочно придумать было сложно.
– Ну что вы от меня-то хотите? – в который уже раз пытался выяснить полковник.
– Я же говорю, моего Мессира захватили ваши мужланы и издевались над ним целых два... нет, три часа, – жаловалась Залипхина, поглаживая кота, взгляд которого выражал полное презрение ко всему находящемуся вокруг него, в том числе и к Стеблову.
92 
