28 
Впрочем, гости рассиживались недолго. У всех оказалось множество дел, и довольно быстро они покинули дом. Джафар ушел первым. На прощанье, как и при знакомстве, ни Крытый, ни сам Джафар не протянули друг другу руки. Такой шаткий мир был равносилен войне. Рублев отлично понимал это и не строил иллюзий на будущее, так как знал, что войны с кавказцем не избежать. Слишком многое поставлено на карту.
Джафар и Тарлан сели в «БМВ». Ворота открылись, и они выкатили со двора «смотрящего». Тарлан, хранивший до сих пор молчание, вдруг разразился длинной тирадой на азербайджанском.
– Приказать Шамилю, чтобы разнесли дом по кирпичику? – выругавшись, деловито спросил он у шефа.
– Нэт! – сверкнув глазами на него, рявкнул Джафар.
– Клянусь мамой, меня еще никто так никогда нэ оскорблял, как этот разрисованный! Скоро каждый синяк на вокзале будет указывать, что и как нам делать! А еще он своих дружков от пивнушек пособирает и вместо нас деньги с толстосумов тянуть будет!
Джафар скрипнул зубами. Он не предполагал за действиями Крытого другой причины, кроме желания отнять у него самый лакомый кусок – автомобильную фирму Хлюздина.
– Ты хоть понимаешь, что эта ходячая Третьяковская галерея опустил нас?! – не вынес Тарлан молчания шефа и взъярился вновь: – Теперь каждый сопливый мальчишка в этом городе указывать нам станет, что делать!
– Молчи! – рявкнул на него Джафар так, что Тарлан поперхнулся на полуслове. – Мне ничего не стоит сейчас разнести его хату со всеми теми, кто там собрался, – помолчав, наконец медленно продолжил он. – И, клянусь мамой, если и дальше так пойдет, я это сделаю! Но сейчас еще время не пришло! Товар продам – тогда! Чтобы наши руки ничего не связывало!
* * *
Крытый смотрел в сторону удаляющейся «БМВ» и раздумывал о состоявшемся разговоре. Джафар оказался именно таким, как он и представлял себе заранее. «Баклан недалекий, бык упертый!» – охарактеризовал себе его Крытый и спросил у кореша:
– Замет, как тебе он?
– «Бык», – коротко отозвался Заметный. – Ты ему про Фому, а он тебе про Ерему. Сидит и дрожит, как бы коммерсы от него не побежали. Войны не избежать! – выдержав небольшую паузу, заметил бывший бухгалтер.
– Я тоже так думаю, – поддержал его Крытый, глядя вслед удаляющейся машине. – Скажи Сене, чтобы собрал кого можно, – распорядился он и вышел с балкона.
Между тем джафаровский кортеж катил по направлению к городу. Тарлан молчал, боясь нарваться на гнев Джафара. Сам усатый тоже молчал. Он понимал, что на его пути встал достойный противник. Он соображал, что просто так, как уличного шпаненка, Крытого завалить нельзя. Во-первых, авторитет сумеет за себя постоять, а во-вторых, убрать его нужно так аккуратно, чтобы не могли даже подумать на него, иначе самому усатому долго не прожить. Воры обязательно будут мстить. В этом случае ему не только из Веселогорска, а вообще к папуасам бежать придется! В самые дремучие джунгли! Да и в любом случае войну затевать кавказскому лидеру не хотелось! Война это – прощай, коммерция! А на площадке в отстойнике стоят восемь платформ с тольяттинскими «десятками»! Что может быть лучше! Деньжищ-то сколько!
– Ладно, завтра что-нибудь придумаю, – наконец выдавил из себя Джафар, собственно, ни к кому конкретно не обращаясь. Затем, словно очнувшись, грозно посмотрел на помощника: – Соберешь сейчас всех! Я говорить с нашими людьми буду!
* * *
Недалеко от «Ласточки», в подобной же шараге под названием «Белый медведь» один из двух небольших залов оккупировала занятная компания.
Человек десять сдвинули вместе два стола. Накрыты столы были по высшему разряду, но присутствовавшие здесь на удивление мало уделяли внимания дорогим закускам и выпивке – люди собрались для серьезного разговора. Щербатые рты, наколки на руках однозначно указывали на то, что определенный отрезок жизни многие провели «за хозяином».
– Эй! – щелчком крайний подозвал официанта. – Пивка подгони.
Молодой человек поспешил выполнить заказ и уже через пару минут вернулся с десятком бутылок. Выставив первую партию на стол, он умчался за второй. Мужчины не торопясь передавали дальше один другому принесенные бутылки. Спокойный разговор рокотом плыл над столом. Крытый и его ближайшее окружение тоже присутствовали тут. Кроме Григория, пожалуй, больше других пользовался уважением присутствующих еще один человек – тот самый лысый Серега, который недавно так по-приятельски болтал с директором «Эвереста». Его, как и Крытого, никто не перебивал, ожидая терпеливо своей очереди высказаться.
28 
