очень нудно 
32 
– Поговорить, – губы растянулись в некое подобие улыбки. – Или вы так сейчас заняты, что не найдете для меня несколько минут?
Чем дольше они разговаривали, тем больше сдавала нервная система товарища лейтенанта. Пальчики его не знали, куда деть тоненькую папочку. Глазки стали помаргивать все чаще. Ему хотелось побыстрее отделаться от Дарьи, но он ничего не мог сделать. Она ведь на самом деле могла отнести в суд пленку с записью его «не слишком скромных пожеланий немедленного совокупления».
– В двадцать второй комнате обычно слишком много народу. Давайте пройдемся дальше по коридору.
Дарья согласилась, и они медленно проплыли мимо Шустрикова. Бизнесмен лишь на секунду оторвал взгляд от прессы, отметил про себя, что офицер в форме, и снова уткнулся носом в статью.
– Я приехала к вам с одной-единственной целью, – она сделала паузу, чтобы он мог спросить:
– С какой же?
– Как вы вычислили меня?
Тугая струя воздуха с шумом вылетела сквозь зубы.
– Вы не можете мне сказать этого? – она изображала удивление. – Неужели это такая большая тайна?
Парусов остановился и посмотрел на нее в упор.
– Предположим, вы относите известную нам обоим пленку моему начальнику или запускаете ее в средства массовой информации, в этом случае я потеряю работу. А если я раскрою вам материалы дела, – он не моргал уже минуту, впрочем, Дарья тоже, так вот стояли и пялились друг на друга, – несколько ментов, куда более честных и куда более опытных, нежели я, могут потерять не только работу, но и голову. Зачем мне это? Стучать я не буду.
– Неужели все настолько серьезно?
Он развернулся и пошел обратно.
Шустриков оторвал взгляд от газеты и посмотрел в сторону Дарьи. Мент приближался к нему, а Дарья тем временем красноречиво разводила руки в стороны, показывая, что ничего у нее не вышло.
Виталий Алексеевич никак не отреагировал. Проводил глазами молодого офицера, входящего в кабинет, подождал, пока к нему подойдет расстроенная Дарья.
– Он отказался говорить? – спросил могучий толстяк, поднимаясь.
– Боится, – тихо произнесла Дарья.
– Смелые только дураки. Не на пустом же месте его страхи. Как думаешь?
– Сказал, что могут пострадать те, кто выше его по должности. Вероятно, дело очень грязное.
– Ну вот, наступила пора отдавать мне пять процентов.
– Это почему? – полушепотом возмутилась Дарья, оглядываясь на проходящих мимо двоих мужчин в штатском.
– Поедем в гости к генерал-майору милиции в отставке. У него в доме скверно готовят, но выпивка неплохая...
* * *
Большие ходики на чистенькой кухне изредка сбивались с четкого ритма. Обшитая досками стена, на которой они висели, то приближалась к Даниловой, то удалялась от нее.
После рюмки чистого деревенского самогона Дарье взгрустнулось. Стопка была выпита не просто так, а с морозца, под хрустящий малосольный огурчик, нет, сразу после того, как она хлебнула огненной воды, заботливая хозяйка подала крынку молока, огурчиком закусывал Шустриков.
Продышавшись, Дарья сообщила, что никогда не пробовала ничего подобного.
Сидящий за столом усатый крепкий дед, разменявший уже шестой десяток, воспринял признание как комплимент.
– Сам делаю, для гостей.
Больше Дарья ничего не помнила. Она не знала, о чем говорит Шустриков с пенсионером. Она не могла вспомнить название села, куда привез ее бизнесмен. Вареная картошка почему-то все время рассыпалась и не хотела идти в рот, руки плохо слушались. Силы у нее нашлись только на то, чтобы корить себя за неосторожность. Но она же думала, что в рюмке водка.
«Что ж меня так пробрало-то», – она улыбалась сама себе. Вскоре ее подняли под локотки из-за стола, отвели в теплую комнату и уложили на кровать баиньки.
Проснулась, когда за окном уже был день. Типичный деревенский пейзаж: крыши изб, покрытые снегом, голые деревца, чернеющие трубы.
Дарья спустилась со второго этажа вниз. Румяная хозяйка, женщина лет пятидесяти в теплом свитере и джинсах, хлопотала у пятиконфорочной плиты фирмы «Индезит».
Вчера вечером она не сообразила, что приехала в дом к зажиточному мужику. По местным понятиям у этого генерала не дом, а дворец. Этажей всего два, но везде дерево, дерево... Сейчас это недешево. И техника современная – тоже деньги.
– А где Виталий Алексеевич?
Женщина повернулась к ней и уставила руки в бока.
– Спит. А тебе чего не хватает? Койка жесткая?
32 
