очень нудно 
40 
– Будь у меня фотография, я без труда бы опознала его. Прежде чем взять меня, они спрашивали о тебе, о том, где ты. Похоже, вы с Розановым перегнули палку. Директор Лоскутов решил спрятаться под «крышу» от неожиданно начавшегося «дождя».
– Я бы тоже мог. Но это бы значило в одиночку финансировать небольшую войну. А я к этому не готов. Это абсолютно две разные кучи. Одна смотрит за машинами, другая пасется на торговле зерном и товарами народного потребления, в том числе и мебелью. Они никогда не договорятся. Продолжай, пожалуйста.
На протяжении всего пересказа Дарья несколько раз просила не говорить об этом ни Павлу, ни генералу. Она также не упустила случая выказать собственное разочарование по поводу того, что Шустриков выдал всю известную ему информацию ментам.
Вторая часть рассказа Дарьи состояла из подробного описания визита к Валере.
– Этот гоблин знает много интересного, но просто так он нам ничего не расскажет, – закончила она.
– Экая ты умница. Хочешь, чтобы я пришел и вытряс из него все, что он знает? Не пойдет.
– Но он может рассказать нам, как они вышли на меня. У него также есть информация и о Технаре. Я даже подозреваю, что и причину, по которой Антон Ильич Ковальчук покончил с собой, при хорошем давлении Валера назовет.
– Может, я плохо соображаю среди ночи, но, похоже, ты ищешь себе инквизитора.
Она зашипела на него:
– Ну не буду же я ему морду бить?! В милицию его не заберут, а если и посадят, он все равно ничего не скажет. Я хочу, чтобы он испугался за собственную задницу, только тогда нам что-нибудь перепадет.
– А ты жестокая женщина, – он скрестил руки на животе и, подражая киношному образу умудренного жизненным опытом священника, посмотрел на дивчину с укором и одновременным всепрощением.
– Станешь здесь жестокой.
– Мне надо подумать над твоим предложением.
Она поднялась со своего места.
– До утра есть время.
Шустриков согласно кивнул головой, бросив напоследок:
– Я бы на твоем месте занялся бизнесом. С таким отвратительным характером, включающим в себя гипертрофированное упрямство и способность руководить людьми, через пару лет ты бы достигла отменных результатов.
– Для этого нужен начальный капитал. И нет ничего страшного в том, что мы заработаем его не совсем честным путем. В наше время это нормально.
– Спокойной ночи, – пожелал Шустриков, закрывая дверь и отправляясь баиньки.
Утром, за завтраком, Виталий Алексеевич выглядел помятым. После блинчиков с медом и чая Дарья улучила момент, когда они оказались одни, и поинтересовалась, решил он что-нибудь или нет.
– Можно попробовать, но ты при этом в стороне не останешься, и Павел тоже.
– А без Павлика никак нельзя?
– Павлик, к твоему сведению, майор милиции. Больше я о нем ничего не знаю, да и этого вполне достаточно. Насколько я помню, сегодня ночью ты мне сказала, что гоблин Валера приглашал тебя к себе, если захочется. Так вот, дорогая, тебе захотелось.
– Я поняла, – согласно закивала головой Дарья. – Нет ничего проще.
* * *
В половине одиннадцатого вечера Дарья подошла к известной ей квартире и, нажав на кнопку звонка, прослушала пару раз соловьиную трель.
Шустриков и Павел расположились чуть ниже, между этажами и стали ждать.
– Вот это сюрприз, – протянул обрадованно Валера и прямо-таки втянул Дарью в квартиру. Дверь с грохотом захлопнулась.
– Какой горячий, – пробормотал Шустриков, поглядывая на часы. Договорились, что спектакль начнется через пять минут после того, как Дарья войдет в квартиру. Но если события будут развиваться теми же темпами...
Мужчины на лестнице не успели и парой фраз перемолвиться, а полуголая Дарья вылетела на лестничную клетку с криками: «Помогите, насилуют!»
Картина была то что надо: стоя босиком на полу, черноволосая деваха не жалела легких. На ней были одни трусики, а голую грудь она прикрывала отделанной кружевами сорочкой.
– Да ты сдурела, сука! – Валера высунулся следом и попробовал затащить ее обратно в квартиру, но Шустриков с майором были уже тут как тут.
Они набросились на гоблина с кулаками и требованиями отпустить женщину.
Валера мгновенно переключился на мужчин, осознав, что реальная опасность исходит именно от них, и пробил ногой в грудь Павлу. Удар сбил милиционера с ног, но, к счастью для троицы актеров, Шустрикову хватило времени, чтобы нанести ему сокрушающий удар кулаком в голову. Валера охнул и упал на бетонный пол, словно срубленный дуб.
40 
