50 
Но Дмитрий не стал унывать. Блондин и Шевцова явно не могли быть мужем и женой. Уж слишком влюбленными выглядели. Конечно, Аксененко надеялся, что квартира принадлежит незнакомцу, но и тот вариант, что он вчера вечером приезжал к любовнице, Дмитрий также не исключал. Так получалось даже лучше! По крайней мере, если у блондина была жена, то Аксененко уже было чем зацепить его. А если незнакомец еще и занимал ответственную должность – в прокуратуре, например…
– Если бы да кабы, – недовольно пробурчал себе под нос Аксененко, направляясь к подъезду Шевцовой. – Одними «еслями» сыт не будешь.
Сейчас единственный, кто мог помочь Дмитрию получить хоть какую-нибудь информацию о Шевцовой и ее любовнике, были вездесущие старушки.
Около подъезда Шевцовой старушек не было. Зато две бабуськи сидели на зеленой, давно не крашенной лавочке чуть подальше, в глубине двора. Обе осматривали окрестность, как снайперы, выбравшие себе сектора обстрела. Мимо этих старушек ни одна мышь проскочить не могла, не то что блондинистый незнакомец…
– О господи! – Аксененко едва не хлопнул себя по лбу от досады. Если бабуськи видели блондина с Шевцовой, значит, этим утром они не могли не заметить и его самого!
Лихорадочно стараясь придумать объяснение своему вторичному появлению у подъезда Шевцовой, Дмитрий направился прямиком к старушкам.
– Никак ищете кого? – вкрадчивым голосом поинтересовалась низенькая и пухленькая бабулька, похожая на репку.
– Конечно, ищет, – ворчливо поддержала ее вторая – сухая, как жердь, бабка в зеленой шляпке едва ли не довоенного покроя. – Все утро носится по двору как угорелый. В шесть приперся, в половине девятого убежал, а сейчас обратно вернулся. Будто ему медом намазано тут. Ты-то не видела, а я с половины шестого у окна сидела. Бессонница задолбала, тудыт ее в печенку.
– Анастасия! – Толстушка сделала круглые глаза.
– А чего Анастасия-то? – буркнула та в ответ. – Сама-то дрыхнешь с семи вечера до семи утра, а я, считай, месяц уже толком не сплю. Прикорну на пару часиков, да и то – не сон это, а морока одна.
– А вы фенозепам попробуйте, – широко улыбаясь, посоветовал Аксененко, подходя вплотную к старушкам. – У меня отец тоже бессонницей страдал. Так с одной таблеточки спал всю ночь, как убитый. И нервную систему фенозепам стабилизирует.
– Знаем мы про твои «зепамы». Тоже мне умник нашелся. Не учи ученого! – сердито буркнула баба Настя. Толстушка вновь неодобрительно посмотрела на нее, но вредная старуха проигнорировала этот взгляд. – Так что не умничай. Лучше на листочке мне название этого лекарства запиши. Я у докторши спрошу, а то, может, ты меня отравить вздумал.
«С огромным бы удовольствием!» – подумал Дмитрий, а вслух сказал:
– Что вы! Зачем мне вас травить? А с врачом все-таки проконсультируйтесь. Может быть, он вам посильнее лекарство выпишет.
– Конечно, выпишет, – буркнула баба Настя, принимая из рук Аксененко листок с названием таблеток. – Такую штуку мне выпишет, что я потом навеки усну. Ну а ты чего тут потерял-то? Чего вынюхиваешь?
– Анастасия! – опять взмолилась толстушка, но подруга, не обращая на нее внимания, продолжала сверлить Аксененко взглядом.
– Да, понимаете, я Ларису Шевцову ищу, – начал было он, но баба Настя не дала договорить.
– Как это ты ее ищешь, если сегодня утром она с мужиком, считай, мимо тебя прошла? – возмутилась она. – Торчал два часа в ее подъезде и найти не мог? Чего обманываешь-то?
– Да нет! Вы не поняли, – торопливо заговорил Дмитрий. – Вчера вечером я нашел дамскую сумочку, а там записка была, куда ее вернуть в случае находки. Фамилия, улица, номер дома, даже подъезд написан, а вот номер квартиры стерся. Я хотел сумочку ей отдать, поэтому утром и пришел, да людей беспокоить не решился. Стоял в подъезде и ждал – может, она выйдет. А потом одна женщина номер ее квартиры мне подсказала, я наверх поднялся, а Ларисы уже нет. Может, подскажете, где она работает?
– А почему это мы знать должны? – возмутилась баба Настя. – Мы тебе ищейки, что ли?
– Анастасия! – В этот раз в голосе толстушки послышались категоричные нотки, и ее подруга тут же смолкла, что-то недовольно буркнув себе под нос. А бабушка-репка ласково посмотрела на Аксененко.
– Знаю я, милок, где она работает. На Остоженке. Как раз напротив дома, где раньше райповский магазин был. Там сейчас кафе какое-то. Не помню, как называется. Лариска как раз напротив него работает.
50 
