25 
— Да не будет там ничего, стопудово.
— Просто на всякий случай.
«Глаза желтые…» — подумал я.
Почему желтые? Глаза у лейтенанта были выпуклые, бледно-голубые. Может, он начал превращаться… и почему-то не смог, остановился на полпути?
— Чаю хочешь? — спохватился я, когда Валенок ушел.
— Давай, — Грег откинулся на спинку дивана, явно собираясь расположиться тут надолго.
— А почему ты не полетел осматривать балкон?
— Не вижу смысла. Там наверняка все зачищено.
Грег поднял глаза на люстру. В розовом пластмассовом плафоне красовалась дыра — это я года два назад очень метко открыл шампанское.
— Какие необычные методы, — сказал он тихо, словно про себя. — Не знал, что в этом мире используют подобные биотехнологии… И еще меня кое-что о-очень интересует. Когда мальчишку пытали и убивали…
— Что? Еще и пытали?!
— Думается мне, что умер он не сразу.
Я содрогнулся. Перед глазами возникло распухшее лицо и усаженный колючками язык…
— …Так вот — где все это время болтался его хозяин?
— Ты имеешь в виду того непонятного лорда в маске? — уточнил я, отгоняя наваждение. — А может, это он его и… того?
— Зачем? — безразлично спросил Грег.
— Мало ли! Например — чтобы мы его не нашли. Может, он тебя боится? Он ведь знал, что мне известна человеческая ипостась его ученика… Он мог предположить, что мы будем мстить. Помнишь, сам же говорил — вмешательство во внутренние дела клана должно быть наказано…
Грег молча качал головой.
— Два вопроса мне не дают покоя, — сказал он, словно и не слышал меня. — Кто убивал? И кто прятал следы? Не знаю, какой меня тревожит больше.
Валенок вернулся минут через сорок. Принес длинную плеть самого обычного вьюнка. И ветку плюща — оторвал с соседнего балкона на всякий случай. Никаких колючек, по его словам, там не было. Ничего колючего ни на балконе, ни внизу не росло. Только герани какие-то.
Грег на принесенные растения едва взглянул. Я повертел в руках вьюнок — он уже успел поникнуть. Ну как такой может удушить насмерть? На нем и котенка не повесишь.
Просто смешно!
Какая нелепая смерть, подумал я. Тем более для дракона.
Мне вдруг стало грустно. Я понял, что мне жалко белобрысого мента. Все-таки он был первым драконом, с которым я познакомился. Хоть Грег и намекал непрерывно, что змееобразные драконы ущербны, но я пока не вполне понял почему. Разве только потому, что не летают? Так ведь и я…
— Выкинь эту ботву, — приказал Грег, выходя из задумчивости. — Давайте чаю выпьем, что ли.
Я понес плющ и вьюнок на кухню. Когда запихивал их в пакет с мусором, что-то показалось мне странным, неправильным… Я принюхался — вьюнок слегка пах грибами.
Глава 7
ЕЩЕ ОДНА КУКОЛКА
Моя упорная нелетучесть очень озадачивала Грега. На огненных тренировках я делал успехи: пламя становилось все послушнее, постепенно уходя из-под неустойчивой власти эмоций под контроль холодного разума. Вообще, заметил я, у Грега был пунктик на контроле; он с полным правом мог бы написать это слово на своем фамильном гербе (если таковой у него имелся). По его мнению, именно самоконтроля не хватало нам всем. Особенно мне. Ибо моя аэрофобия была ярчайшим проявлением сил хаоса, ни воле, ни разуму не подвластных.
Однажды жарким субботним утром Грег собрал всю нашу компанию у метро «Крестовский остров» и повел куда-то в сторону парка. Оказалось — решил провести на мне эксперимент.
— Я договорился с одним знакомым, — сказал он. — Он подплывет через час к берегу в районе стадиона и взглянет на тебя. Вдруг ты все-таки из них?
— Из кого — «из них»? — насторожился я.
— Водяных драконов. Алекс, только прошу тебя, никаких выходок! Он нарочно приплыл из Норвегии. Три дня плыл…
— А долетел бы часа за два, — тихо заметил Валенок.
— Как я его понимаю! — вздохнул я.
— Я бы хотел, — продолжал Грег, — чтобы ты превратился. Как тогда в заливе, помнишь? Только на этот раз под контролем…
— Там же грязно, — буркнул я.
В воду лезть не хотелось. Грег, видно, позабыл, что прошлый раз я не купался в заливе, а пытался в нем утопиться. Небольшая разница все-таки есть.
— Ничего, перетерпишь. Он же терпит. Можешь себе представить, что такое Финский залив после фьордов? Они там устриц прямо в открытой воде разводят… а мы — только кишечную палочку… И ради всего святого, следи за своим языком!
25 
