очень нудно 
96 
— Погоди. Что значит — «облик»?
И тут до меня дошло.
— Ники не проходила превращения?! Она не дракон?
— Слава всем богам! — воскликнул Валенок с явным облегчением. — Будь свидетелем — я тебе этого не говорил! Ты сам догадался!
Я ничего ему не ответил. Честно говоря, просто не нашел слов. Значит, драконье обличье Ники — просто замысловатый морок?! Она не проходила ни превращения, ни испытания… Но зачем все это?
— Да — зачем? — спросил я вслух.
— А это уже не нашего ума дело, — ответил Валенок. — Ее папаша попросил Грега взять дочку на воспитание. А превращение по заказу не организуешь. Для этого надо сначала стать куколкой…
— И другие драконы это прекрасно видят, да?
— Конечно, слепые они, что ли?
— Не знаю, — проворчал я. — Один так точно слепой…
В самом деле, я ведь многократно отмечал странное отношение к Ники со стороны других драконов. Но почему же я не собрался повнимательнее приглядеться к самой Ники?
— Драконы ее вообще не воспринимают как свою, — продолжал Валенок. — Поэтому Ники отлично подходит для шпионажа и слежки. Так что, даже если бы этот шустрый упыренок из Красного клана заметил ее…
— Если бы он заметил ее в парке, так сожрал бы, да и все! — перебил я. — Как обычную девушку. Все равно не складывается!
Валенок тяжело вздохнул.
— Грег меня точно прибьет… Ладно, раз уж сказал «а», скажу и «бэ». Когда стало ясно, что наш маньяк — дракон-людоед, я тут же предложил Грегу вариант с охотой на живца. И Ники в качестве приманки, естественно. И знаешь, что он мне ответил? «Вероника не интересна порченому дракону как жертва. Он охотился только на людей и куколок».
— Не понял, — пробормотал я. — На куколок и… А Ники?..
— И чтоб два раза не вставать — вот тебе еще «вэ». Грег сказал однажды: «Вероника носит печать, потому что вообще не способна к превращению».
— Валенок, извини, я уже не понимаю твоих тонких намеков.
Из трубки донесся тяжкий вздох.
— Я и сам замучился тебе намекать. Знаешь что — спроси лучше у самого Грега.
— Когда он еще проснется!
— Он уже проснулся, — огорошил меня Валенок.
— Когда?
— Сегодня утром.
— Но он же сказал — не раньше середины…
— А вот. Пришлось разбудить.
— Что-то случилось? — напрягся я.
— Типа того… Но тебя это не касается!
— Почему?! — сразу завелся я. — Опять все при деле, я один в стороне? Это несправедливо! Я хочу участвовать в делах клана! И решать его проблемы вместе со всеми! Я имею право хотя бы знать, что происходит! Ведь имею, правда?
— Нет у тебя никаких прав, — ответил Валенок странно задумчивым тоном. — Даже на звонок адвокату… А, хрен с тобой! Если хочешь увидеть Грега и Ники — прилетай завтра перед закатом на Дворцовую площадь. Только потом не жалуйся.
— А что там будет? — озадаченно спросил я.
Валенок снова погрузился в загадочное молчание.
Хотел бы я знать, что происходит у него в голове!
— Может, что-то сдвинется с мертвой точки, — сказал он наконец. — И думается мне, — хоть Грег со мной и не согласится — твое присутствие будет не лишним…
Глава 2
ДВОРЫ КАПЕЛЛЫ
Почему мне всегда становилось не по себе, когда надо было лететь в центр? Почему казалось, что там за мной следят тысячи недоброжелательных глаз, причем глаза эти — не человеческие? Именно там, пролетая над Невой, я вдруг шкурой прочувствовал то, что раньше просто слышал от Грега, — драконам в городе не место. Город — как скорлупка яйца. Да, я вылупился тут, но это не причина, чтобы всю жизнь просидеть в гнезде…
Когда я подлетал, Грег и Валенок уже стояли у подножия Александровской колонны, о чем-то беседуя. Ники не было.
— Ты чего такой запаренный? — спросил Валенок добродушно. — Расслабься, Ники опаздывает, без нее все равно не пройдем.
— Вот и хорошо, — ответил я, слегка задыхаясь.
Краткий полет над Петроградской стороной вымотал меня сильнее, чем перелет через всю Карелию.
— А этот что тут делает? — холодно спросил Грег, глядя мимо меня на безмятежного Валенка.
Под глазами у главы клана залегли тени, скулы заострились. Вот, значит, как выглядит дракон, которого раньше времени вырвали из спячки. Настроение у Грега явно было соответствующее — примерно как у медведя-шатуна.
— Это я его пригласил, — признался Валенок.
96 
