16 
— «Нимфа» раз-зи товар-р дает, туды ее в качель, — пробормотал тот в лицо сморщившейся девицы, очевидно, представившей перспективы тесного общения с подобным лицом мужеского полу. Очевидно, у отца Велимира прорезалась острая литературно-ностальгическая чесотка.
Впрочем, бывший агент элитного киллерского отдела «Вагнер АУ-62» умел приводить себя в чувство.
Уже через десять минут он откупоривал бутылку вина, бодро извлеченную им из холодильника, и словоохотливо и довольно удачно — судя по веселому серебристому смеху девиц — шутил, то и дело благословляя их огрызком огурца.
По мере того, как убывало вино в бутылках, багровело лицо и до этого не отличавшегося особой бледностью кожных покровов отца Велимира, таяла и одежда на пьяно хихикающих девицах, которые и изначально не были отягощены ею. Когда же на них остались одни кружевные черные чулки, туфли и нечто вроде наплечных накидок, Свиридов поднялся и с серьезной миной спикера Госдумы Геннадия Селезнева проговорил:
— Дорогие дамы. По просьбам трудящихся надо определить регламент сегодняшнего вечера. Любителям группенсекса предлагаю на время пересмотреть свои пристрастия.
— Да я и не люблю групповухи! — пискнула одна из девушек. Владимир сурово посмотрел на нее и взял бокал с остатками вина. Потом поймал взгляд Фокина и утвердительно кивнул: сделано.
— Вот и згр-рабно, — на жуткой смеси русского и польского прорычал тот и буквально насильно влил остатки находящегося в бутылке вина в рот второй «нимфе».
— А теперь часовой антракт, — не отрывая от Фокина пристального взгляда, сказал Влад.
Тот сгреб первую попавшуюся под руку девицу, своей весовой категорией подтвердившую гордое имя женщины легкого поведения, и понес в соседнюю комнату.
— — Ну что, мадемуазель, — сказал Влад второй девице, оказавшейся всецело на его попечении и, судя по той прыти, с которой она накинулась на него, весьма довольной тем, что она досталась именно ему, а не отцу Велимиру, — как тебя зовут-то?..
— А тебе не все равно? — промурлыкала она, легко, кончиками пальцев расстегивая его рубашку. — Ну Света, а что?..
— А то, что ты, Светлана, прежде чем будешь отрабатывать на мне свои сексуально-технические приемы, сначала станцуешь мне, как в «Нимфо». Устроим тут маленький филиал эротик-шоу.
Из соседней комнаты раздалось паровозное пыхтение отца Велимира, потом звонкий голос его партнерши:. «Да не туда!» — и все захлестнули волны плавной, накатывающей хрустальными переливами музыки, включенной Свиридовым.
* * *
— Ты давно знаешь Бахтина?
Они лежали на диване, Света широко раскинула руки, прижимаясь к Владу своей великолепной стриптизерской грудью, которая отличалась от аналогичных органов моделей «Плейбоя» только полным отсутствием в ней силикона — к чести танцовщицы «Nimpho», и что-то мурлыкала под нос, как сытая умиротворенная кошка. Влад подумал, что Афанасий прав — ему всегда везло на красавиц. Он не привык выхватывать из памяти перечень когда-то бывших с ним женщин, но когда это непроизвольно происходило, он всякий раз отмечал, что из них вполне можно составить такое модельное агентство, которое не уступит иному «Elite».
Вот и сейчас. Он почему-то никогда не видел в стриптизерках женщин, тем более красивых, тем более их в этом бизнесе, вопреки устоявшемуся убеждению, не так много. Не относить этих по-своему несчастных созданий к прекрасному полу давно сложилось у него в непререкаемое убеждение, но в очередной раз правило было подтверждено вопиющим исключением…
— Я знаю его уже пару месяцев, — ответила она, расплываясь в глупой нежной улыбке, — с тех пор как он со своими боссами приехал в наш город… Они же купили наш клуб у прежнего хозяина.
Влад улыбнулся: его банально гадкая уловка удалась. Это он читал в обращенном на него нежном взгляде лежащей рядом девушки.
Оказалось до смешного просто вызвать девушек, знающих Бахтина, на дом и спокойно подмешать им в вино самопальный, но сильнодействующий синтетический психостимулятор, парализующий способность к сопротивлению и превращающий необходимость отвечать на самые откровенные или оскорбительные вопросы в наслаждение.
Ко всему прочему он начисто отбивал память, и фрагмент жизни, прожитый под воздействием препарата, совершенно улетучивался из головы.
Замечательное, совершенное средство для выбивания нужных сведений, над которым в свое время немало покорпели не последние ученые-биохимики и фармацевты страны. Разумеется, очень вредное — за несколько следующих один за другим приемов оно вызывало сильнейшее расстройство психики вплоть до шизофрении и амнезии.
16 
