очень нудно 
34 
— Ведь ты же и сама знаешь, что такое смерть, правда?
Света молчала.
— Ну как же, милая девочка? Неужели мне потребуется объяснять тебе что бы то ни было? Степнов, иди-ка сюда.
Прошло несколько секунд, но никто не появился. Страдзе неодобрительно пожевал губами и нахмурился.
— Степнов!
Дверь открылась, и в проеме возникла высокая темная фигура — стройный широкоплечий человек в узких черных брюках и плотной обтягивающей водолазке, под которой вырисовывался статный мускулистый торс.
— Это еще что такое? — Страдзе вскочил с дивана и подбежал к вошедшему. — Кто вы и что тут делаете?
— Подождите, Эдуард Георгиевич, — остановил его тот, — все по порядку. Что касается вашего охранника.., ведь это его вы так громко и настойчиво звали сейчас.., так он на некоторое время отключился. Вероятно, вы слишком утомляете его работой. Какой-то худенький, анемичный, знаете ли…
Сградзе резко выпрямился. Его макушка приходилась точно на уровне подбородка внезапно появившегося Свиридова.
— Так это вы убили Бахтина?
Это спросил Кирилл.
— Быстро соображаете. Но прежде чем вы на своей шкуре испытаете то, что только что так настойчиво рекомендовали этой девушке, я хотел бы кое о чем спросить вас.., я думаю, вы знаете такую риэлторскую контору «Ренессанс». Так вот, в ней работал некто Луньков Евгений Александрович. Четыре дня назад его убили. Убила красивая женщина. Не подскажете ли, кто?
Страдзе побагровел и откинулся на спинку кресла.
— Вы ведь владеете большим ночным клубом, Эдуард Георгиевич, там много красивых девушек. Ну вот, например, одна из них. Что вам мешает пообещать одной из них…
Света прислонилась спиной к стене и, медленно стала сползать вниз, шевеля посеревшими губами. Словно вдруг отказали ее красивые длинные ноги, ноги профессиональной танцовщицы и элитной путаны.
— Ах ты сука… — процедил сквозь зубы старший Страдзе, шаря рукой за спиной. — Коз-зел…
— Но как ты здесь оказался? — недоуменно проговорил Кирилл, переводя взгляд с брата на нежданного посетителя.
— У вас чересчур большой дом и соответственно чрезмерное количество квадратных метров на душу населения. Лишнего человека просто никто не заметит. Ну как там с Луньковым, а?
Страдзе процедил что-то, все так же держа руки за спиной.
— Вот и прекрасно, — произнес Свиридов, — стало быть, доброго и высокоинформативного слова я от вас не дождусь. Зря.
— Да нет, не зря, — почти радостно выдавил Страдзе, вынимая руку из-за спины с зажатым в ней пистолетом, — зачем же зря?..
Он посмотрел на Свиридова со злорадным торжеством, как маленький мальчик, притиснутый в угол злобным старшеклассником, глядит на приближающегося с карающей линейкой в руке директора. И будто недоумевая, что этот человек, профессионал, убивший Бахтина и проникший в его, Страдзе, дом словно ниоткуда, — что этот человек позволил одурачить себя, не заметив, что делают за спиной руки Страдзе.
— Ты, сволочь, — машинально выдавил Страдзе, быстро начиная приходить в себя, — ты что, еще и псих?
— Почему вы так решили, Эдуард Георгиевич? — все так же не двигаясь с места, спросила эта живая мишень.
— Ты что же это подставляешься? — Страдзе оскалился и прицелился в Свиридова из пистолета. — Ну что, тебе полный, как говорится…
— Тем лучше, — сказал Свиридов, — Эдуард Георгиевич, это же вы убили Михаила Ивановича Прохорова в девяносто втором году?
— А-а-а, вон откуда ветер дует! — Дуло, остановившееся против лица Влада, чуть дрогнуло и опустилось сантиметра на три. — Значит, эта сучка, о которой я заботился и которой был почти что отцом…
— Эта сучка, — медленно выговорил Влад, — потеряла отца, а потом нашла меня, чтобы уточнить цену его жизни.
— Цену его жизни, — усмехнулся Страдзе, — и ты говоришь это мне?
— Тем лучше, — еще раз повторил Влад, и через неизъяснимо малую долю секунды в лицо Страдзе уперлось черное дуло пистолета, и последнее, что он ощутил в этой жизни — леденелую дрожь в лежащем на курке пальце. Потому что все его угасающее сознание сконцентрировалось на одной резко и больно прояснившейся мысли: все-таки он не успел выстрелить первым.
И он оказался прав.
Его брат Кирилл вскрикнул и, стиснув зубы, бросился на Влада.., жест отчаяния, столь же дерзкий, сколь и бесполезный. Да что говорить — лучше всего это подтвердила пуля.
…Влад бросил пистолет и, сев рядом с беззвучно упавшим вторым Страдзе, грустно посмотрел на Свету.
34 
