5 
– Мне нужно одеться, – акцентируя каждое слово, произнес он.
Николай, словно загипнотизированный, вытащил из-за спины руку и подал майку Китайцу.
– Хороший мальчик, – похвалил его Китаец, забирая трикотажный комок.
«Мальчик», которому было по крайней мере пятьдесят, заморгал белесыми ресницами и шмыгнул носом, втягивая сопли. Из прихожей донесся стук нескольких пар башмаков.
– Сюда, сюда, – засуетилась грудастая дама в халате, выглядывая в холл. – Это я вам звонила.
Она отступила от двери, пропуская представителей власти.
Первым в спальню вошел молоденький крепколобый милиционер с короткоствольным автоматом и, отстранив бабульку, замер у двери, расставив ноги. На нем был шлем и бронежилет поверх форменного бушлата, который он время от времени поправлял, прижимая локтями к корпусу. Следом возник лейтенант. Держа пистолет Макарова в полусогнутой правой руке, он сделал несколько шагов в центр комнаты и взглянул на Китайца.
– Что здесь случилось? – В дверях остановился еще один милиционер, одетый так же, как и первый, только он был повыше ростом и с вытянутым лицом.
– Стреляли, – Китаец спокойно выдержал недолгий, но тяжелый взгляд лейтенанта и посмотрел вниз, туда, где лежало тело Светы.
Лейтенант тоже опустил голову.
– Да-да, стреляли, – вклинилась тетка в пестром халате, – я все расскажу. Мы спали, и вдруг трах-тарарах, мы за стенкой живем, нам все слышно. Правильно, Коля? – Она строго посмотрела на крепкого мужика в майке.
– Да, Люба, – кивнул он.
– Так вот, – продолжала тараторить тетка, – я только халат успела накинуть, – она дернула за отвороты халата, под которым колыхалась ее большая грудь. – Он признался, что стрелял… У него пистолет под пиджаком на стуле…
– Тихо, – сделав страдальческое лицо, остановил ее лейтенант и, подойдя к кровати, склонился над телом.
Через некоторое время он поднялся.
– Так, – обвел он глазами спальню, – что-то здесь слишком много народа. Гунин, – посмотрел он на стоящего в дверях милиционера с длинным лицом, – останутся эти двое, – он показал на даму в халате и ее мужа, – и этот гражданин, – он взглянул на Китайца, – остальные свободны. Запиши их адреса.
– Я тоже все слышала! – возмущенная тем, что ей не дали досмотреть представление до конца, воскликнула старушка.
– Мы вас обязательно пригласим, – отмахнулся от нее лейтенант. – Гунин, действуй.
– Выходим, гражданочки, поживее, – пригласил их на выход Гунин.
* * *
Через несколько минут все были рассортированы: старушку и даму с папильотками выпроводили восвояси, Коля и Люба сидели на кухне под наблюдением Гунина, а крутолобый мент стоял у дверей гостиной, куда переместились лейтенант и Китаец. Китаец оделся, забрал из спальни свои сигареты и курил, сидя на стуле рядом со столом. С другой стороны стола устроился лейтенант. Перед этим он связался по телефону с отделом и вызвал экспертов-криминалистов. После чего разложил на столе свои бумаги и приступил к опросу.
– Лейтенант Николаев Вадим Евгеньевич, – для начала представился он, как было положено по инструкции, и закашлялся.
Китаец молча кивнул.
– Фамилия? – продолжил лейтенант.
– Вот мои документы, – Китаец пододвинул лежащие на столе паспорт, лицензию частного детектива и разрешение на ношение оружия.
– Отвечайте, гражданин, когда вас спрашивают, – грозно произнес лейтенант.
Это тоже было по инструкции – чтобы человек, с которого снимают показания, сам говорил, как его зовут, где он живет и так далее, но в милицейской практике с этого нехитрого опроса начиналось давление на опрашиваемого с целью запугать и сломить волю. Однако на Китайца эти способы не действовали. Он был спокойным человеком, где-то даже флегматичным.
Чем спокойный, уравновешенный человек отличается от нервного? Спокойный предвидит события, которые могут с ним случиться, и поэтому, когда они происходят, он к ним готов, ему не приходится переживать, в отличие от раздражительного человека, которого любая мелочь легко выводит из себя только потому, что он не готов к этому.
Китаец представлял себе, чем может закончиться подобный опрос, поэтому и поднял с постели Игоря Бухмана – своего адвоката. Он был уже где-то поблизости. Бухман знал Уголовно-процессуальный кодекс, как хороший актер знает текст пьесы, и не раз выручал Китайца из щекотливых ситуаций. Поэтому Китаец невозмутимо ответил на вопрос лейтенанта. Впрочем, он остался бы невозмутимым и в том случае, если бы никто не спешил к нему на помощь.
5 
