очень нудно 
31 
В общем, Червь, натасканный на линкоре, знал, где может задержаться самая малая пылинка, поэтому за порядком на торпедном катере следил исправно, и хотя команда «Вэндженса» была несколько необычной, Степан Ильич ко всем умел найти подход и всем найти занятие.
Через несколько часов, когда уборка была закончена, палуба в последний раз смыта чистой пресной водой из баков и команда заняла свои места, торпедный катер поднял якоря. Рокотов решил, что раз уж все равно нужно высаживаться на берег, чтобы найти покупателя на филиппинский ром, почему бы ему не встретиться с Михеем? Фактов, подтверждающих, что героин захватила команда «Вэндженса», у того не было, а Химик вряд ли будет вообще говорить про наркотик, поэтому был шанс, и довольно большой, что Михей не сможет ему (Рокотову) предъявить ничего конкретного. А между делом на берегу можно было выяснить много полезного насчет того, кто чем дышит, и разузнать об одном человеке, особенно волновавшем Сергея.
Выйти из губы, тем более в спокойную погоду, было делом нехитрым, но здесь Рокотова ждал неприятный сюрприз. Дело в том, что скалы, прикрывавшие бухту от непогоды, не пропускали не только порывы ветра, но и сигналы радара. Поэтому проверить, насколько чист горизонт, можно было, лишь выйдя из бухты. К тому же губа не позволяла катеру таких размеров, как «Вэндженс», в ней развернуться, и двигаться приходилось вперед кормой.
Когда корма катера уже была в море, а нос еще находился в узком проливе, радары запеленговали посторонний объект.
– Справа по борту, около двух миль, корабль, – передал по внутренней связи Назарет, – водоизмещение, судя по сигналу, около сорока тонн. Возможно, небольшой тральщик.
Это был не тральщик. Сергей и без подсказки радиометриста увидел корабль, в силуэте которого угадывались отнюдь не очертания мирного рыболовецкого судна. Подняв к глазам бинокль, он тут же определил в корабле сторожевой пограничный катер с номером «четыре» на борту, дрейфующий по течению.
Старпом, слышавший доклад Назарета, тоже посмотрел в направлении сторожевика.
– Неспроста он здесь ошивается, – сверкнул он стеклами очков.
– Это «четверка», – подтвердил опасения Ивара Рокотов, – этот Аника-воин теперь вцепится в нас словно клещ. Я даже не думал, сказав вчера, что день нам предстоит насыщенный, насколько я прав.
Капитан «четверки» – Вадим Аникин – был на Таруте довольно известной личностью. Непримиримый воин – так можно было его коротко охарактеризовать. Он был солдатом в полном смысле этого слова. Четко, фактически дословно выполнять приказы вышестоящего командования было для него первейшим делом. В то же время, как ни странно это звучит, для него не существовало авторитетов. Аникин не пил, не курил, не брал взяток, с ним невозможно было договориться, как с большинством других офицеров-пограничников.
– Надо уходить, – кивнул Ивар, – пока он нас не сцапал.
– Если мы не подчинимся команде, – ответил Сергей, – он откроет по нас огонь как по нарушителям.
– А если подчинимся, – размышлял штурман, – он арестует нас за провоз контрабандного груза. Что, по-твоему, лучше? К тому же, когда «Вэндженс» поставят на прикол в порту, он лично проверит каждый его закуток, облазает все трюмы. И что же он там обнаружит? Оружие. Можешь быть уверен, он раскрутит все это на полную катушку. Сколько нам светит?
– Черт бы побрал этот ром и этого Анику-воина, – Рокотов едва не плюнул от досады на палубу. – Будем уходить. Скорость у нас немного больше, так что в открытом море он нас не достанет.
– Если не пустит нам вдогонку торпеды.
К этому времени «Вэндженс» уже полностью вышел из бухты и имел возможность для маневра.
– Полный вперед. Лево руля. Курс зюйд-зюйд-вест, – приказал Рокотов.
«Четверка», казалось, только того и ждала, чтобы «Вэндженс» вышел из бухты. В бинокль было хорошо видно, как из выхлопной трубы сторожевика повалил черный дым – видно, дизтопливо было сильно разбавлено. Обычно сторожевые катера курсируют по кругу на границе территориальных и нейтральных вод. А здесь катер вдруг дрейфует с застопоренными двигателями, да еще в неурочное время. Если Аникин и не ждал именно Рокотова, потому как не мог наверняка знать, что его корабль вчера прятался здесь от шторма, то уж во всяком случае надеялся, что поймает какого-нибудь контрабандиста или другого нарушителя пограничного режима.
Степан Ильич вошел в рубку и захлопнул за собой дверь.
31 
