47 
4.
Двери медленно открылись. Поджарый охранник улыбнулся ему навстречу.
- Доброе утро, Антон Антонович!
- И тебе привет, Олежка, - Антон изящно помахивал модным портфелем. – Как семья, дети?
- Так нет же пока, - охранник развел руками.
- А, да, - извинился тот. – Как «Спартак»?
- Опять продули, - махнул рукой Олег. – Надо в Казань переезжать. Болеть за «Рубин».
Антон усмехнувшись, вошел в лифт.
- Привет, Парамоша, - войдя в кабинет, он бросил портфель на стол.
- И тебе не хворать, - Парамон оторвал взгляд от ноутбука. – Когда работать начнешь?
- Так я ж уже ж начал, - Антон закатил глаза. – Ты про «Балтэнерго»?
- Про нее родимую, - Парамон закурил, откинувшись в кресле.
- Нам нужна только подпись председателя совета директоров? – уточнил Антон.
Парамон коротко кивнул в ответ.
- Докладываю, шеф, - Антон встал по стойке «смирно». – К нему была подослана отобранная лично мной студентка театрального ВУЗа. Шуры-муры, цветы-конфеты. Короче, диск с записью их плотских утех будет у меня сегодня. Дальше – по накатанной… Ты же знаешь.
- Сам позвонишь ему? – Парамон хмурил брови.
- Зачем светиться, - Антон присел за стол переговоров. – Есть же для этого специально обученные кадры.
- Если он подпишет, - Парамон нагнулся к столу. – Сколько мы получаем?
- Двадцать пять миллионов евро, - Антон задумался. – Минус затраты. Чистыми, на выходе, около двадцати миллионов.
- Отлично, - Парамон затушил окурок. – Не забудь тридцать процентов перевести на счет Кривого.
– Вкусно, - она скользнула мокрыми губами по его соскам.
- А я как-то вычитал в интернете, что самый бесполезный орган человеческого тела – это мужские соски.
- Не знаю, - она потянулась, выгнув спину. – Может, не такой уж бесполезный?
Свесилась с кровати. Подняла с пола два бокала. Один протянула ему.
- Опять?
- Что?
- Ты можешь не пить? – он приподнялся на локте и посмотрел на часы. – В пять утра.
- Нет, - она обмакнула свои роскошные чувственные губы в аромат коньяка. Выдохнула. – С тобой, нет.
- Почему? – он почувствовал, как раздражение накатывает мягкими волнами. – Я тебя в чем-то не устраиваю?
- Только с тобой я поняла, что значит быть женщиной, - она встала с постели, потянувшись, как кошка. – Я в душ. Идешь со мной?
- Ты не ответила на мой вопрос, - он сделал глоток из бокала.
- Не пить в пять утра? – обернулась она. Ее спина, голая и такая изящная, притягивала его, возбуждая. – Ты хочешь быть отцом моих детей?
- Каких детей? – он встал с кровати, нашаривая часы. В голове крутились шальные мысли: «Зачем часы? Какие дети? Почему я? В сорок с лишним».
- Успокойся, - она открыла дверь в ванную комнату. – Ты – не мой герой.
- Я? – он смешно пытался попасть ногами в джинсы. – А кто же тогда? Твой Петя?
- Давай не будем о нем, - она поставила пустой бокал на столик. – Тем более, что там все кончено.
- Да, - он пытался застегнуть железные пуговицы на ширинке джинсов. – Не будем, о нем. Или будем?
- Нет, - она отставила пустой бокал. – Почему мне так нравятся твои руки?
- В смысле?
- Ну, когда ты упираешься ими в стену, - она присела на стеклянный стол. При этом, ее гладкая попа прижалась к холодному стеклу, растекаясь по его поверхности упругой похотью.
Он почувствовал, как что-то дикое просыпается внутри.
- А что ты говорила про детей?
- Я беременна.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю, - она хлопнула дверью и включила воду.
Через час его привезли в реанимационное отделение Склифа. Три врача бились, пытаясь вдохнуть жизнь в его тело. Жизнь, упрямо, не хотела возвращаться. Да пошла она… Там же лучше! Все об этом знают, но просто боятся признаться себе…
- Драстииии, - он глупо поклонился ему.
- Привет, - ангел склонил голову в ответ.
- А чё, это и есть чистилище? – задорно, как ему казалось, спросил.
- Да, - коротко ответил тот.
- Гонишь, - он протянул руку ему навстречу, пытаясь потрогать.
- Пошел ты, - ангел усмехнулся, тряхнув перьями за спиной, не подав руки в ответ.
- Почему я здесь? – он глядел прямо в глаза.
- А ты не догнал? – ангел усмехнулся, скривив губы.
- Нет.
- Ты выполнил свое предназначение, - он сел на облако, достав из складок своей одежды сигарету. Оглянувшись по сторонам, прикурил и продолжил. – Всё просто. Твои дети.
47 
