91 
– Улыбаешься? – возмутилась Бейли. – Эгоист проклятый!
Камерон покатился со смеху, что привело ее в состояние почти слепой ярости.
– Что смешного? Может, расскажешь мне и мы посмеемся вместе? – прошипела она.
– Ты сказала: «Убери свою чертову штуковину!» – Камерон расхохотался, хотя Бейли все еще не видела ничего смешного. – Слушай, это же не кошелек, не пистолет, в конце концов! Его нельзя просто взять и убрать в карман. – Он отер с глаз слезы.
– Плевать я на это хотела, – буркнула Бейли. – Главное, чтобы эта штука не тыкалась в мой зад!
– Похоже, проснулась ты в еще худшем расположении духа, чем засыпала, – констатировал пилот. Он заботливо отвел локон волос, упавший Бейли на лоб, и она всем телом дернулась прочь, словно прикосновение оставило ожог. – Я пытался тебя разбудить целых полчаса.
– Интересно, зачем? Ты сам велел мне спать, вот я и последовала твоему совету.
– Чего ты злишься? Весь вечер была на нервах и даже со сна пыхтишь, словно еж. Я хотел заняться с тобой любовью, но ты явно не в настроении. А вечером вообще была сама не своя.
– И это тебя остановило? Странная причина.
– Конечно, остановило. Ты все больше и больше нервничала, дергалась по любому поводу. Не знаю, что тебя гложет, но я предпочитаю не лезть под горячую руку. Ты сама должна решить, чего хочешь, Бейли.
– Скажите, какой заботливый! Прекрати, это тебе не идет, – буркнула она. Однако на этот раз не стала пинаться, когда Камерон притянул ее к себе.
– Расскажешь, о чем беспокоишься?
– Нет.
– Но ты хоть сама знаешь, в чем дело?
– Отстань от меня! И вообще… я спать хочу! – На самом деле словесная перепалка развеяла ее сонливость, но Камерону было совсем не обязательно об этом знать. Фыркнув, Бейли снова повернулась спиной.
Внезапно она ощутила, что Камерон касается губами ее шеи под волосами, прижимается лицом к затылку, вдыхая запах, и по всему ее телу прошла горячая волна удовольствия.
– Понимаю, ты не привыкла доверяться мужчине, – шепнул Камерон ей на ухо, теплое дыхание коснулось мочки, заставило затрепетать волоски. – Ты предпочитаешь гулять сама по себе, словно кошка.
Он был не прав. Бейли, возможно, и хотела бы довериться мужчине, да только слишком опасалась последствий. Доверие делает беззащитной.
– Тебе просто страшно? – шепотом спросил Камерон. – Боишься рисковать? – Его голос был едва слышным, он вливался в ухо, словно мед, словно шипение змея-искусителя. – Да, ты не привыкла рисковать. Ведь на самом деле ты нежная и ранимая за этим суровым фасадом, поэтому опасаешься открывать ворота крепости. Вдруг незваный гость окажется захватчиком?
Бейли попыталась вырваться из плена его слов.
– Я вовсе не нежная и ранимая. Я умею быть жесткой. Если ты ни разу не видел этой моей стороны, значит, ты плохо меня знаешь.
– О нет, я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой. – Тихий смех над ухом. – Думаешь, я не помню, как ты разговаривала со мной после катастрофы? Ты назвала меня Капитан Трезвомыслие и кучей других нелестных эпитетов. Ты боялась, что я умру, и разговаривала со мной таким тоном, будто я был младенцем. Почти сюсюкала.
– Что? Нет! – Бейли ужаснулась. Неужели она сюсюкала?
– Я не вру.
– Не помню такого, – буркнула она. – Только не надо передергивать. Если я с тобой возилась, это не признак мягкости и ранимости. Я делала это в благодарность за то, что ты спас мне жизнь.
– Ты вытащила здоровенного мужика из самолета, хотя сама едва держалась на ногах от слабости! И все это из простой благодарности? Никто не станет рисковать своим здоровьем из благодарности, Бейли. – Камерон хмыкнул. – И ты укрывала меня теплыми свитерами, хотя сама была на грани переохлаждения. На тебе был лишь тонкий костюм!
– Я… просто я очень ответственный человек.
– Просто ты добрая и заботливая. – Рука Камерона медленно, но настойчиво заскользила по плечу Бейли вниз, чуть сжала запястье и забралась под одежду. Теперь пальцы осторожно гладили ее живот. – И мне нравится, что ты такая. Очень нравится… – Камерон вновь принялся целовать ее шею под волосами.
По всему телу Бейли прошла неконтролируемая волна возбуждения, и она чуть наклонила голову, чтобы Камерону было удобнее целовать ее в шею. Меж тем его руки уже ласкали ее грудь, то чуть сдавливая, то отпуская, пальцы осторожно сжимали соски.
У нее тяжело билось сердце, отдаваясь в горле и где-то между ног. Бейли дышала через рот, потому что ей не хватало воздуха и она боялась задохнуться. Она никогда не возбуждалась так сильно, как с Камероном, поэтому не могла противиться его ласкам.
91 
