48 
– Нет, это не было прекрасно, но я могу сделать это таковым.
Он припал к ее губам, целуя с такой нежностью, что у нее защемило в груди. Желание, трепещущее глубоко внутри, пробуждалось, распускалось и рвалось наружу.
Терон не торопился, расточая поцелуи и ласки на каждый сантиметр ее тела. Он нашептывал нежные словечки и комплименты, которые Белла тут же прятала в укромном уголке своего сердца, предназначенном только для Терона.
Она впитывала каждое прикосновение, каждое слово, как высохшая, истосковавшаяся по воде земля.
А когда он притянул ее к себе, осторожно входя в ее трепещущее тело, она поняла, что никогда не любила его больше, как в этот момент. Она так долго ждала, чтобы увидеть его таким. Сосредоточенным на ней, любующимся ею, прикасающимся к ней и любящим ее так же, как она любит его.
На этот раз он довел ее до экстаза прежде, чем сам достиг финала, и только когда отзвучали последние аккорды ее оргазма, он еще глубже погрузился в нее, прижавшись к ней настолько близко, что она почувствовала, как по его телу пробежала дрожь.
Тяжело дыша, Терон склонился над ней, их губы были лишь в сантиметре друг от друга, когда его закрутил водоворот наслаждения. Белла приподняла подбородок и потерлась своим носом об его, а затем ее губы встретились с его губами в сладком поцелуе, передавая все, что у нее было на душе.
– Лучше? – пробормотал он.
Она улыбнулась.
– Лучше.
Первое, что почувствовал Терон, проснувшись – это нежные женские формы. Когда он открыл глаза и сдул со своих губ прядь темных волос, то понял, что примостившаяся под боком Изабелла обвила его словно лиана.
Ее грудь была прижата к его торсу, и она по-собственнически обнимала его. Их руки и ноги переплелись. Белла крепко спала, он слышал ее ровное дыхание.
Реальность быстро привела его в чувство, и сразу пришло осознание того, что он сделал. Чувство вины и необходимость принятия на себя ответственности не стали для него сюрпризом. Он мог винить во всем страсть, похоть – целый ряд вещей, но он знал правду.
Терон хотел ее и он взял ее, прекрасно понимая, что делает. Ни разу за свои тридцать два года, он не терял над собой контроль, когда занимался любовью, и уж никак не позволит этому случиться впредь.
Он даже не воспользовался презервативом, и впервые за свою жизнь не смог найти правдоподобного объяснения своему поступку. Это случилось даже не потому, что у него его не было с собой в тот момент. У Терона всегда в бумажнике лежал не один, а два презерватива.
И все же он не остановился, чтобы воспользоваться хотя бы одним, не защитил ее, и что еще хуже – это было сознательным решением. Так что нет смысла винить кого-либо кроме себя, и ему это чертовски хорошо известно.
Он осторожно освободился от ее теплого тела и замер, когда она тихонько вздохнула, но затем свернулась калачиком и снова уснула.
Терон направился в ванную, чтобы принять душ, сознавая, что вскоре придется встретиться лицом к лицу с последствиями своих поступков. Он уже в уме составлял планы. Как ни странно, Терон почувствовал умиротворение вместо обреченности.
Однако он страшился всего того, что должен был сделать. И сказать.
Обернув полотенце вокруг талии, он вышел из ванной и собрал вчерашнюю одежду. К счастью в офисе всегда есть сменный костюм. Это будет его первой остановкой.
Пока Терон натягивал брюки, Изабелла пошевелилась, и ее длинные волосы заскользили по телу, когда она, повернувшись, протянула руку в поисках его. Терон напрягся, его пронзило желание, которое возрастало с каждой секундой, пока он любовался ею.
Белла открыла глаза, сонно мигая, когда увидела его. Он протянул руку и коснулся ее щеки, убирая прядь волос с ее лица.
– Есть вещи, о которых я должен позаботиться, Белла. Важные вещи.
Он наклонился и нежно прижался губами к ее волосам, а потом, не говоря ни слова, вышел из спальни.
Изабелла стояла возле кровати, завернувшись в одну лишь простыню, крепко сжав в руках ее концы. Она посмотрела вниз, на отброшенное полотенце – свидетельство ее потерянной девственности – и испытала странное волнение глубоко в груди.
Куда ушел Терон? И вернется ли назад? Или она была просто искушением, которым он, в конечном счете, пресытился, и помчался обратно, заглаживать свою вину перед Аланнис?
Изабелла закрыла глаза, и голова ее поникла. Ей не хотелось быть разлучницей. Она не хотела быть третьей лишней в их треугольнике. Не хотела кому-либо причинить горе. Ну почему она должна чужие интересы ставить выше своих?
48 
