17 
– Ты же ведь изначально знала… – Инга тихо проговорила себе и, сев на кровати, обняла руками колени. И все же, хоть она и знала заранее, чем закончится ее роман с Лёкой – карты и в тот раз не обманули – с болью потери было слишком сложно справиться. Остались воспоминания, песни на дисках и то попадающиеся в газете, то слышимые по радио интервью. Да еще было одно письмо по электронной почте, в котором Лёка, поддавшись настроению, ностальгировала по их ушедшим отношениям. Письмо Инга удалила. Возврата к прошлому нет.
Еще она думала о дяде. О том, что не почувствовала, что тот смертельно болен. А ведь она так гордилась тем, что может «чувствовать» все, что происходит с ее близкими, и даже предугадывать некоторые события! Не почувствовала, не предугадала… И карты промолчали, и чутье отказало. И давний сон, в котором бабушка сказала ей о скорой смерти дяди, не правильно истолковала… Думала лишь о том, как спасти брата и его девушку. Если бы она узнала, что дядя болен раком, раньше, возможно, сумела бы ему помочь – когда у нее еще была сила.
Она могла бы думать и о себе – о том, что сама лишь чудом осталась жива, о том, что пожертвовала собственной силой, чтобы отвести беду от брата. Но об этом как-то не думалось… Она сожалела лишь о том, что теперь, став «обыкновенной», с интуицией, как у сапога, не сможет больше быть Вадькиным «ангелом-хранителем». Она не почувствует, если ему будет угрожать какая-то неприятность. И не сможет помочь ему и его жене, если вдруг потребуется помощь. Заговоры, ритуалы – все это осталось с ней лишь как теоретические знания. А Силы больше нет.
Инга, не выдержав больше гнета нерадостных дум, встала и зажгла свет. Со светом переживания перестанут быть такими острыми. Свет не оставляет грусти надежд. Наверное, страхи, тоска и депрессия могут жить только во мраке. Они питаются темнотой, как основным блюдом, и множатся, разрастаются на благодатной почве.
Инга походила по маленькой комнате взад-вперед, избавляясь от остатков тоски. Глупо, глупо, глупо грустить и тосковать сейчас о том, что произошло, что уже нельзя поправить. Она приехала сюда для того, чтобы отдохнуть, чтобы немного восстановить душевные и физические силы, чтобы вернуться потом домой, в Москву, бодрой и посвежевшей. У Вадима с Ларисой скоро родится ребенок – это будет радостное событие. Лучше думать об этом.
Инга вернулась к кровати и вытащила из-под нее свой чемодан. Все равно ей сейчас не заснуть, а карточный расклад поможет отвлечься от грустных мыслей.
Она разложила карты, загадав, что ее ожидает в течение месяца. И, рассматривая расклад, не удержалась, чтобы не присвистнуть. Либо карты врут, либо… Карты ей никогда не врали, но это было раньше, когда они чувствовали ее силу. С тех пор Инга не гадала и теперь не могла быть уверенной в том, что карты не перестали ее слушаться. Однако, как бы там ни было, расклад вышел очень любопытным.
Новые знакомые, новые отношения – в этом не было ничего удивительного, карты отразили настоящее. Но, однако, предупредили о том, что среди выпавших «дам» есть та, от которой стоит ждать неприятностей. Вероломная дамочка, вредительница. Инга усмехнулась: вот уж отдохнуть хотелось бы без всяких женских интриг. И выложила следующую комбинацию карт, которая позабавила любовными отношениями с неким королем. На этот раз Инга, уже не принимая «прорицание» всерьез, весело усмехнулась: любовные отношения с мужчинами у нее катастрофически не складывались, не смотря на то, что и умом бог ее не обделил, и внешностью. Виной было давнее предательство любимого мужчины, после которого напрочь исчезло доверие к особям противоположного пола. Об отношениях с мужчинами Инга уже и не думала, и последние ее отношения были уже с девушкой… Но карты упорно сулили в скором времени роман с «королем».
– Король аки Принц. На сивом мерине, – Инга вслух засмеялась. И не расстроилась даже тем фактом, что карты предупредили, что роман может принести переживания. Все ее отношения заканчивались переживаниями и разрывами – не привыкать.
Однако следующая комбинация карт заставила Ингу отнестись к раскладу уже более насторожено, не как к развлечению. Вокруг нее – большое сборище людей. Осиное гнездо, которое она может растревожить. Карты настоятельно рекомендовали ей не идти на поводу чьих-либо просьб и не ввязываться ни в какие, даже самые, казалось бы, невинные дела… Иначе это приведет к беде.
– Вот черт! Да и не хочу я никуда соваться! Я отдыхать приехала, – Инга вслух ответила картам и сгребла их в кучу. Во сне бабушка тоже пыталась предупредить ее о чем-то похожем: просила не соваться в «чужой сад» и сокрушалась по поводу того, что Инга все же туда полезла. Конечно, было бы хорошо думать, что карты врут или сгущают краски, но приснившийся сон… Бабушка уж никогда ее не обманывала. Инга вздохнула и снова разложила карты, на этот раз загадав, к чему может привести то, если она все же ввяжется в пока еще неизвестное ей дело. Карты воодушевились и выдали полный набор «страшилок»: и предательство, и разбитые чувства, и опасность, которой будет подвергнута и она, и близкие ей люди. Чем все это закончится, карты осторожно промолчали – либо и сами растерялись от подобного черного расклада, либо побоялись выкинуть финальную комбинацию, после которой уже ничего не может быть. Весь расклад был помечен знаком смерти – эта карта выпала среди первых и задала основной тон.
17 
