очень нудно 
48 
– Вопросы без ответов, Алексей… – Инга, задумчиво поглаживая подбородок, еще раз внимательным взглядом обвела шкафы с книгами. – Наверное, только у Лизы можно узнать ответ, если она, конечно, захочет его дать. Может, она и в самом деле прячется здесь где-то между шкафами? Ведь ребенок же – сможет пролезть в такую щель, о которой взрослый даже не помыслит.
– Ага, и сидит она себе в этой «щели» и в тайне от папочки листает какой-нибудь порнографический журнал, – Алексей произнес эту фразу с таким смешным выражением лица, что Инга прыснула со смеху.
– Ну, Алексей, не надо о своей дочери думать так!
– А что еще остается думать? – он повернулся к ней и, наморщив лоб, развел руками. И был у него в этот момент такой растерянный и беззащитный вид, что Инга неожиданно для себя испытала прилив нежности к нему. Большой растерянный ребенок, столкнувшийся с неразрешимой задачей. Уравнение с двумя неизвестными…
– Черт… Пойдемте отсюда. Лизкину «тайну» вряд ли мы сможем разгадать самостоятельно, без нее, – он повернулся, чтобы выйти из библиотеки. Инга, выходя за ним следом, заметила:
– Обстановка вашей библиотеки очень не похожа на обстановку всего дома. Не современная, под старину…
– Если Вы имеете в виду мебель, то она и есть старинная. Я же говорил, что эта библиотека – Кристинино «приданное». Не только книги, но и мебель.
– И лампа, и зеркало, и картины?
– Да, и это тоже… Если Вы еще не хотите спать, мы можем снова посидеть в моем кабинете.
– Нет, спать я совершенно не хочу, – Инга вошла следом за Алексеем в его кабинет. И прежде чем сесть в кресло, достала из заднего кармана джинсов зеркальце:
– Кстати, о зеркале… Вы не знаете, чье это?
Алексей взял у девушки протянутое зеркальце и, повертев его в руках, быстро сквозь зубы спросил:
– Откуда это у Вас?
Инга ответила, каким образом нашла зеркало.
– Это зеркало Кристины. Только не понимаю, каким образом оно оказалось в гостевой комнате.
– Я бы его заметила, когда ложилась спать – оно лежало на видном месте.
– Бред какой-то… – Алексей, задумавшись, обхватил пальцами свой подбородок. Затем щедро налил себе коньяку и со стаканом в руках сделал круг по кабинету.
– Как Вы думаете, с ума могут сходить коллективно? – он остановился напротив Инги, молча за ним наблюдавшей. – Вы тоже потеряли Лизку в доме, и Вам тоже, как и мне, «подсунули» одну из вещей Кристины… Два варианта – либо сумасшествие заразно, либо… Либо это не сумасшествие, а чей-то дурацкий розыгрыш!
– Простите?.. – Инга непонимающе переспросила и с подозрением покосилась на уже почти пустой стакан в руках Алексея.
– Нет, ничего. Ничего… Не берите в голову.
– И все же?..
– А если «все же», Инга, то либо Алексей Чернов сходит с ума, либо кто-то очень умело делает все для того, чтобы он так думал… Хотя я в последнем уже сомневаюсь, раз и с Вами подобный «фокус» провернули.
– Алексей, я ничего не поняла из того, что Вы мне сейчас сказали. Если Вы хотите что-то сказать, то расскажите обстоятельно и полно. Если не хотите, то… не дразните меня подобными загадочными высказываниями. Женское любопытство, знаете, штука ужасная, сна напрочь лишает.
Он засмеялся, а затем, глядя девушке в глаза, серьезно произнес:
– А знаете, Вы мне нравитесь. Да, правда, нравитесь! С Вами не соскучишься.
– И как это понимать?
– Да как хотите, так и понимайте! – он беззаботно махнул рукой. – А по поводу моих подозрений, что я потихоньку «съезжаю с разума»… Есть какие-то непонятные вещи вроде Лизкиных периодических пропаж, неожиданных находок в виде Кристининых вещей… Да и просто каких-то странных ощущений… Иногда мне кажется, будто Кристина находится рядом. Чудится ее голос, запах духов, шаги… Бред, одним словом. Что Вы, как психолог, скажите на этот счет? Впрочем, не надо. Ничего не говорите.
– Я не считаю, что это – бред, – Инга нахмурилась и неожиданно попросила:
– Налейте мне тоже коньяку.
– С радостью, – он усмехнулся и, подойдя к шкафу, достал еще стакан. – Одна из Кристининых подруг – Таисия – тоже почему-то сказала, что мои «галлюцинации» – не бред. Не знаю, почему… Вы знаете Таисию? Вы ведь, кажется, подружились с Марией, а они – закадычные подружки.
Инга молча кивнула и, морщась, отпила немного из своего стакана.
– Мне нужно было с кем-то поговорить, чтобы понять, схожу ли я на самом деле с ума. Просто услышать от знакомого человека «вердикт» – Алексей усмехнулся. И Инга подумала, что за той нарочитой небрежностью, с которой он сейчас говорил, он старался скрыть свою боязнь быть высмеянным, непонятым. Так часто юноши, впервые влюбленные, рассказывают приятелям о своей «пассии» – небрежно, посмеиваясь, однако, настороженно следя за ответной реакцией приятелей.
48 
